Сидни Ламберт - Завидный жених

И действительно, Марио без ее просьбы позвонил Луи и сказал, что не сможет принять участия в сегодняшней игре.

Положив трубку, Луи повернулся к Николь.

— Марио только что сообщил, что сегодня покер отменяется. — Он явно был изумлен.

Николь прищурилась.

— Боже! Такого раньше не бывало. Что с ним?

— Ты ведь знаешь Марио. Он никогда ничего не объясняет. Сказал, срочное дело.

— Скорее всего, у него женщина, — предположила Николь.

— Раньше он никогда не отменял покер.

— Может быть, он наконец встретил женщину, заставившую его забыть ту, прежнюю любовь, о которой ты мне рассказывал.

— Может быть… Кстати!

— Луи, милый, что с тобой?

— Помнишь, ты говорила, что всю прошлую неделю не могла связаться с Гейл? Она уехала из города, и никто не знал, где она. А когда она вернулась и наконец подошла к телефону, на вопрос, где она была, отвечала уклончиво.

— Ты хочешь сказать…

— Да!

— Нет!

— Марио не тот человек, который мирится с отказом, — сухо сказал Луи.

— Но он не в ее вкусе. Слишком мужественный тип. Она бежит от таких, как от огня.

— Может, поспорим?

— Ты проиграешь, — улыбнулась Николь.

— Спорим, завтра они вместе покажутся на скачках?

— Ну и ну! На что спорим?

— На то, как назовем наших малышей. — Они постоянно спорили о том, какие имена дать близнецам. Николь хотела назвать их в честь своих родителей, Люком и Лайзой, Луи же настаивал на именах Жюль и Жюли.

— Идет! — Николь не сомневалась в своей победе.

Луи лучезарно улыбнулся, а она вдруг забеспокоилась.

— Что? Что такое? Ты что-то знаешь?

— Нет. — Но он прекрасно помнил, как Гейл говорила о Марио после аукциона. Когда кто-то просто не нравится тебе, ты не говоришь о своей неприязни так страстно.

— Только вот что. — Николь вздохнула. — Не уверена, что сама смогу завтра пойти на ипподром. Что-то живот побаливает.

— Просто вчера ты переела пиццы и маринованных огурцов. Знаешь, милая, если ты постоянно будешь объедаться всякими вкусностями, ко времени родов тебя разнесет, как слониху. До родов еще целый месяц!

— Знаю. За последние две недели меня словно воздухом накачало. Я ужасно выгляжу. Не уверена, что мне удастся подобрать на завтра хоть какое-то платье.

— Что-нибудь найдешь. Я тебя знаю. Ты не захочешь пропустить и карты, и скачки на одной неделе.

— Наверное, ты прав. Мы все — рабы привычки.

Луи решил, что его жена никогда еще не высказывала более верной мысли…

Когда Гейл вышла из ванной, спальня была пуста. Укутавшись в толстый белый махровый халат, она отправилась на поиски Марио. Она нашла его в гостиной. Он стоял возле столика на колесах и явно раздумывал, куда его везти. При виде нее он остановился, его черные глаза оглядели ее с головы до ног.

— Хорошо, что ты не успела снова надеть то сиреневое платье, — сказал он. — Этот халат больше подходит для того, что я задумал.

Гейл удивленно выгнула брови.

— Что же вы задумали, ваша светлость?

Он криво улыбнулся.

— Не то, что ты думаешь.

— А!

Она удивлена или разочарована?

— Я хочу, чтобы мы начали все сначала и познакомились с тобой как следует, прежде чем снова займемся любовью. Однако плотские желания трудно преодолеть. Поэтому я решил, что будет лучше, если сегодня вечером мы посидим на террасе. Будем есть и разговаривать.

— Хорошая мысль… — согласилась Гейл, понимая, что к концу вечера они оба, скорее всего, не устоят. — Кстати, Марио…

— Что?

— Я знаю, я сказала, что люблю тебя, и я действительно тебя люблю. Но прошу тебя… не торопи меня со свадьбой. Я вообще не уверена, что нам стоит жениться.

Марио приказал себе не волноваться. Вполне естественно, что она относится к браку с опаской.

— Гейл, мне кажется, я достаточно хорошо тебя знаю и понимаю, что тебя невозможно заставить сделать что-либо против твоей воли. Но пойми: я верю, что нам стоит жениться.

— А… дети?

— Что — дети?

— Я не уверена, что хочу иметь детей.

У Марио екнуло сердце, однако он сохранил хладнокровие.

— А почему, любимая? — ласково спросил он. — Из-за твоего прошлого или, может быть, дети помешают твоей карьере?

— Моей карьере?! Наплевать мне на карьеру. За последнюю пару лет мне безумно надоело сниматься и участвовать в различных показах. Я делала это только ради денег, а не ради славы или для того, чтобы привлечь к себе внимание. Я нисколько не расстроюсь, если больше ни разу не выйду на подиум.

Марио испытал большое облегчение.