Кэтрин Джордж - Портрет любимого

– Это достаточно близко, пойдем туда пешком, – сообщил он и взял ее сумки, однако свой рюкзак Изабель ему не отдала.

– Его я понесу сама.

– Там у вас самое ценное? – спросил Алекс, когда они пошли вдоль причала.

– В каком-то смысле. – Она надвинула бейсболку на лоб, до самых солнцезащитных очков. – Принадлежности для рисования.

– Вы художница, мисс Джеймс?

Изабель улыбнулась:

– Пытаюсь стать.

До «Калипсо» действительно было недалеко, но при таком нещадно палящем солнце Изабель чувствовала себя уставшей и вспотевшей, когда они наконец подошли к комплексу из шести коттеджей, разбросанных на склоне в самом дальнем конце набережной.

Взглянув на номер на ключе Изабель, Алекс с сомнением посмотрел на нее:

– Ваш коттедж на самом верху. Вам не будет там одиноко?

Она покачала головой. Совсем нет. Покой и уединение – как раз то, что ей было нужно.

Другие дома остались позади, когда молодой человек повел ее вверх по крутой тропинке, усыпанной мягкими скользкими сосновыми иголками. Он опустил сумки Изабель на пол веранды, на которой стояли шезлонги и столик, и отпер дом:

– Добро пожаловать на Чирос, мисс Джеймс! Наслаждайтесь отдыхом.

Она оторвала взгляд от панорамы, открывающейся внизу:

– Уверена, что так и будет. И последнее – где находится ближайший пляж?

– Рядом с гаванью. Но здесь внизу есть другой, который вам понравится гораздо больше. – Алекс показал на тропинку среди сосен за домом. – Он поменьше, очень уютный, и там мало кто появляется, слишком крутая тропинка.

– Звучит заманчиво. Огромное спасибо за вашу помощь.

Изабель тепло улыбнулась своему спутнику на прощание и вошла в дом, чтобы осмотреть свое новое жилище. Оно состояло из одной большой комнаты, оборудованной кондиционером. Белый пол из плиток, желтые стены. Незамысловатая обстановка включала в себя небесно-голубую софу и такого же цвета занавески, а также две кровати с белыми покрывалами и шкаф. Сквозь арку в дальнем конце комнаты виднелась небольшая кухня, к которой примыкала ванная комната. Здесь было чисто и спокойно.

Ее подруга Джоанна не одобрила выбор Изабель. Она уговаривала ее остановиться в отеле в каком-то более оживленном месте вроде острова Миконос. Но Изабель предпочла тихий Чирос, где она могла рисовать или вообще ничего не делать весь свой отпуск.

Изабель распаковала вещи, наскоро приняла душ и, надев топ и шорты, вышла на веранду. Она отправила Джоанне эсэмэску, что благополучно добралась, села с путеводителем в руках и, положив на плечи полотенце, раскинула распущенные мокрые после душа волосы.

Положив на колени блокнот, Изабель начала рисовать катера в гавани, виднеющейся далеко внизу. Увлекшись, она рисовала до тех пор, пока не стало темнеть. Чувствуя, что слишком устала, чтобы спускаться в таверну на ужин, Изабель решила воспользоваться продуктовым набором в коттедже – хлеб, сыр и помидоры.

Она засиделась на веранде. Далеко внизу на катерах и высоко вверху в домиках, рассыпанных на склоне холма, зажглись огоньки. Звуки музыки и потрясающие запахи вкусной еды наполнили ночной воздух. Изабель откинулась в шезлонге, любуясь бриллиантовой россыпью звезд на темном бархате неба. Вопреки опасениям Джоанны, Изабель чувствовала себя спокойной, а не одинокой. Впервые за несколько недель она освободилась от мрачного настроения, отделаться от которого ей никак не удавалось, несмотря на все старания.

Изабель проснулась рано утром и с радостью подумала, что не только легко уснула, но и не увидела ни одного ночного кошмара, от которых в последнее время частенько вскакивала в предрассветные часы.

Позавтракав, она натянула поверх розового бикини джинсы и футболку, надела голубую бейсболку, выпустив из-под нее волосы, забранные в хвост, и отправилась осваивать обратную дорогу в гавань. Она прошла вдоль набережной, потом свернула к городскому кварталу, отвечая на приветливые улыбки женщин в черном и пожилых мужчин, которые сидели возле своих домов. В небольшом магазинчике на углу Изабель купила открытки с видами местных красот, хлеб, минеральную воду и роскошный виноград и вернулась в свой коттедж. Наконец, вооружившись темными очками и положив несколько необходимых вещей в рюкзак, Изабель вышла на тропинку, рекомендованную ей Алексом Николаидисом.

Он был прав. Тропинка оказалась настолько крутой, что в некоторых местах по ней было просто страшно спускаться. Но пляж, пустынный и невероятно красивый, стоил ее усилий. Это она поняла, когда, задыхаясь, вышла на окаймленный матово-белой галькой полукруг песчаного берега. Изабель не терпелось запечатлеть богатейшую палитру моря, светло-оливковая зелень которого через аквамариновый и бирюзовый оттенки переходила в глубокую божественную синеву. Хорошо бы сделать рисунок акварелью, но чтобы спуститься сюда со всеми необходимыми принадлежностями по такой крутой тропинке, требовалось большое искусство, поэтому придется пока удовлетвориться эскизом. Облюбовав ближайшую скалу, Изабель сняла джинсы и футболку, намазалась кремом от солнца и, низко надвинув на лоб бейсболку, расположилась на полотенце и принялась рисовать.