Кэтрин Джордж - Портрет любимого

– Мне не следовало соглашаться с тобой. Надо было остаться в Афинах.

– Я хотела, чтобы наш ребенок родился на Чиросе, как папа.

Через двенадцать часов, к тому моменту, как Изабель была совершенно измученной, а Лукас обезумевшим, на свет появился их малыш, громко заявив о себе. Доктор Рига пожал Лукасу руку, поздравляя, а медсестра Паппас передала туго спеленутый сверток Элени, которая гордо протянула его Изабель.

– Ты не спешила, – слабым голосом произнесла Изабель своей малышке. Она улыбнулась, когда Лукас, измученный, бледный, наклонился над кроватью, чтобы поцеловать ее. – Разве она не красавица, дорогой?

– Почти как ты, дорогая моя, – сказал он севшим голосом и улыбнулся, дотронувшись пальцем до щечки новорожденного. – Но наш ребенок – мальчик, Изабель. У нас сын, а не дочка!

Она тупо уставилась на него:

– Ты… уверен?

Лукас кивнул, засмеявшись:

– Он несомненно настоящий мужчина.

– Как его папа… – Она приложила маленький комочек к груди и улыбнулась, глядя на сморщенное маленькое личико. – Ну ладно, сыночек, в следующий раз постараемся подарить тебе сестренку.

– Нет! – Лукас покачал головой. – Никаких следующих раз. Никогда! – Он поднес ее руку к своим губам и страстно поцеловал. – Я не переживу это снова.

– А тебе и не нужно будет переживать. Этим занимаюсь я.

– Я не шучу! – строго сказал Лукас и наклонился, чтобы поцеловать Изабель. – Я должен уйти. Медсестра Паппас говорит, что должна сделать что-то для вас обоих. А тебе ничего не нужно?

– Большую чашку чаю и мой телефон, пожалуйста, – попросила Изабель.

– Чай можешь получить, но Джоанне и Алисии я позвоню сам, как и Андрису, который расскажет всем в Афинах. – Он гордо улыбнулся. – Разве это не привилегия отца?

Она взглянула на него сонными голубыми глазами:

– Ты гордишься своим сыном, Лукас Андреадис?

– Мне не хватает слов, чтобы выразить – насколько, хотя я так же гордился бы и дочкой, – успокоил он ее и погладил по волосам. – Но больше всего я горжусь своей женой. Ни разу не застонала.

Она слабо засмеялась:

– Дыхания не хватило на стоны. К тому же все женщины проходят через это, Лукас.

– Но я женат не на них, а на тебе, Изабель. – Он улыбнулся, когда малыш заерзал. – Как мы назовем нашего сына?

Она растерянно улыбнулась:

– Я настолько привыкла к имени Олимпия для девочки, что никогда не задумывалась над именем для мальчика.

– Как звали твоего отца?

– Пол. У греков есть аналогичное имя?

– Павлос. А коротко – Пол. – Лукас одобрительно кивнул. – Мне нравится.

– Теперь, когда я подарила тебе сына, Лукас Андреадис, я бы хотела что-то получить в награду, – сказала она, удивив его.

– Все, что пожелает твое сердце, – сказал он и погладил ее влажные волосы. – Что ты хочешь, дорогая?

– Когда мы оба придем в себя после этого, я бы хотела устроить здесь банкет по случаю рождении Пола… и послать приглашение твоему деду.

Лукас ошеломленно уставился на нее:

– Ты просишь меня об этом в такой момент, когда знаешь, что я не смогу отказать, да?

– Правильно. – Изабель ласково улыбнулась ему. – Ты же сказал, что сделаешь все, чего хочет мое сердце, а мое сердце хочет этого, дорогой.

Он тяжело вздохнул:

– Тогда придется согласиться. Кстати, это не слишком большая жертва с моей стороны. Дед может и не приехать. – Он наклонился и нежно поцеловал Изабель. – А сейчас мне пора идти. Пока медсестра Паппас и Элени будут заботиться о тебе, я предложу доктору Риге бренди в честь благополучного появления Павлоса Андреадиса.

И уже в дверях Лукас обернулся. Он выглядел таким счастливым! Изабель послала ему воздушный поцелуй.

– Но я произнесу тост за судьбу, которая подарила мне самую красивую в мире жену и замечательного сына.