Глория Беннетт - Счастье по обмену

— Прости, если что не так, папа, — тихо сказала Лора. — Вообще-то это здорово, когда у тебя есть отец… и сестра. А я только недавно думала: вот теперь я одна на свете. Это так тяжело — остаться одной.

— Мне кажется, у тебя есть не только я и папа, но и еще кое-кто, — сказала Дорис.

— Ну это весьма проблематично, — заметила Лора. — Так ты точно решила ехать в Париж? Попробую перевестись туда в аспирантуру. Если получится…

Прошел год. Лора Тейлор и Дорис Берли жили в Париже. Лоре не удалось перевестись в аспирантуру, но она поступила в Сорбонну и заново писала диссертацию на совершенно другую тему. Она решила проработать вопрос о психологии интеллектуалов эпохи шестидесятых годов, на которую большое влияние оказал экзистенциализм и левые идеи. Дорис же поступила туда в качестве студентки и начала изучать теологию и проблемы социальной помощи и адаптации. В их жизни произошли и юридические изменения. Дорис получила по почте бумаги на развод и подписала их. Теперь она носила фамилию Браун. Лора же по восстановленным метрикам стала официально признанной дочерью Мэтью и тоже стала носить его фамилию. От Роджера и Тома не было ни слуху ни духу, не считая свидетельства о разводе и газетных публикаций Тома. Наступало Рождество. Девушки всерьез подумывали, не рвануть ли им на родину на этот праздник. Что может быть прекрасней, чем Рождество в Америке?! Хотя папа, напротив, собирался приехать в Париж. Кажется, Мадлен поработала на совесть, и отец уже намекнул в письме, что приедет не один, а с прекрасным франкоговорящим гидом.

Зайдя в любимое кафе на Елисейских Полях, девушки совершенно неожиданно столкнулись с Джимом Прайсом и Дмитрием Волиным. Обменявшись восторженными приветствиями, все четверо уселись за столик.

— А вы разве не в Москве? — поинтересовалась Лора.

— Что ж, нам и отпуска не полагается? — как обычно, буркнул Дмитрий. — Я уже охренел от своей исторической родины. Дорого, удобства минимальные, хамство максимальное. Ничего не меняется. Правда, открыты казино и по Тверской гуляют шлюхи, но это никогда не было символом прогресса и демократии.

— Дмитрий все усугубляет. Он так мрачно ко всему относится, даже прекрасная француженка не могла его развеселить. Мне очень нравится в Москве. И кстати, теперь у нашей газеты есть отделение в Москве, а я его представитель. И все благодаря вам, Дорис… или Лора. Я уже не пойму, кто есть кто. Книга почти написана. А уезжать не хотелось, но случай все решил…

— У меня два вопроса: какая прекрасная француженка и какой случай? И кстати, как там Том?

— У Тома все отлично. Француженка — это Изабель Лис. Она закрутила с Волиным роман. Поэтому он на Рождество ринулся сюда. Ну а я… я просто люблю Париж.

— Кто его не любит?! — воскликнула Дорис. — Расскажите про Тома поподробнее.

— Ну, Том влез без мыла в задницу сенатору Ройту. Тут я снимаю шляпу перед ним. И старик раскошелился и раскошелил еще парочку толстосумов. Так что теперь у нашей газеты отделения в самых главных городах Европы. А между прочим, Том прибывает в Париж, если уже не прибыл. Его назначили заведовать парижским филиалом. Он же, оказывается, блестяще владеет языком, так как учился на французском отделении университета.

— Том в Париже? — спросила Дорис упавшим голосом. — А где будет расположен филиал вашей газеты?

— Да тут недалеко. На Монпарнасе, 29-а. Сейчас там заканчивают ремонт. Вообще-то это просто будет его квартира, ну и одна комната типа офиса. Если, конечно, он не возьмет с собой штат девиц. Уверен, что Мей точно за ним рванет. Эта штучка не упустит ни одного стоящего парня, делающего карьеру.

— А что за Мей? — поинтересовалась Лора, увидев, как расстроилась Дорис.

— Моя бывшая подружка. Я оставил ее Тому как переходящий вымпел. Вы же с ним расстались, Лора? Я правильно понял? Или я что-то не так сказал?

— Дорис, я слышал, вы разошлись с мужем? — вдруг вылез Волин. — Скажите мне только правду. Вы с ним разошлись, потому что у него был роман с Изабель? Мне это очень важно знать.

— Да идите вы в задницу с вашей потаскушкой! — вдруг сорвалась Лора. — Никогда у него не было с ней романа, она сама ему в штаны лезла. Вы единственный, наверное, кто на нее клюнул. И то потому что русский. Все русские традиционно любят иностранок. Ведь раньше при железном занавесе женитьба на них была единственной возможностью удрать из Союза.

Оставив деньги, сестры быстро ретировались.