Маргарет Уэй: Женские слабости

Хотя, возможно, она и не была продолжательницей древнего аристократического рода, как считала Ровена. Скорее уж это твердолобая искательница золотых слитков. Но женщина была настолько красива, что могла бы получить любого мужчину. Разумеется, в списке требований для ее соискателей на первом месте стоял бы его счет в банке. Это, конечно, существенно уменьшало число претендентов. Хотя Маркус все равно бы оказался на самом верху. Он был самым богатым из семейства Вэйнрайт.

Пола с силой сжала его руку.

— Послушай, Пола, эти твои занятия в спортзале действительно не прошли даром, — поморщился Холт.

— Извини. — Она чуть ослабила свою стальную хватку. — Ты обычно не такой чувствительный. Думаю, ты просто расстроился из-за Маркуса. Она определенно авантюристка!

— Немало женщин страдают этим же недугом, — заметил Холт.

Пола издала нервный смешок. По крайней мере, она была богатой наследницей. Так что к ней это не имело отношения.

— Будь внимателен, — предупредила она. — Они направляются к нам.

Он удивленно посмотрел на нее:

— Почему бы и нет? В конце концов, Маркус — мой дядя.

Она узнала его по фотографиям. Дэвид Холт Вэйнрайт. Фотографии не отдавали ему должного. В жизни он олицетворял собой воплощенную мужественность. Странно, но многим красивым мужчинам как раз этого и недоставало. У Холта же, наоборот, было в избытке. Она оценила его внушительный рост, прекрасное сложение, острый взгляд — такой же, как у его дяди, уверенные манеры, которые присущи только богатым людям, плюс конечно же сексуальность. Сексуальность, которая, наверное, притягивает к нему женщин сотнями…

Его черные как вороново крыло волосы, чуть длиннее, чем обычно, лежали крупными волнами. Блестящие темные глаза, такие темные, что казались черными, доминировали на живом лице. Он хорошо выходил на фотографиях. Белозубая улыбка время от времени, словно фотовспышка, освещала смуглое лицо.

И он наверняка уже пришел к заключению, что она авантюристка, охотящаяся за богатым мужем, — именно это Соня прочла в его оценивающем взгляде. Что может быть лучше для работающей девушки, чем выйти замуж за миллионера?

— Подруга Дэвида, Пола Роландс, — шепнул Маркус ей на ухо. — Ее отец владеет сетью магазинов. Не позволяйте ей слишком себя третировать.

— Разве это имеет какое-то значение, что она обо мне думает? — спросила она тоном полного безразличия. Слава богу, сейчас она неплохо владела искусством скрывать свои чувства. Это была долгая борьба. Не просто было научиться не показывать свою уязвимость, быть осторожной с людьми, не торопиться доверять им свои мысли. Маркус был исключением.

— Нет, не имеет, — рассмеялся он.

— Ну, вот и отлично. — Соня слегка сжала его руку.

То, что она сегодня здесь, было данью уважения Маркусу Вэйнрайту. Она знала, что, приняв его приглашение, она сделала большой шаг из тени на свет. Ей этого не хотелось, но Маркус настаивал. Он сказал, что ее внешние данные непременно будут замечены и это поможет привлечь в ее магазин многих новых покупателей. Она уже начала замечать богатых клиентов среди ее обычных покупателей. Некоторые из них имели приятные манеры, другие были невозможно претенциозны. Тетя Маркуса Ровена, леди Палмерстон, вдова известного дипломата, сэра Роланда Палмерстона, была среди первых. Она часто звонила в магазин и восторженно говорила, что находит составленные Соней букеты исключительно «вдохновляющими».

— Но она непременно попытается, дорогая, — предупредил Маркус. — Женщины из этой семьи ужасно высокомерны.

— Но ваш племянник все же что-то находит в ней? Она красива и, похоже, умеет одеваться.

Маркус рассмеялся сухим смехом, который тут же перешел в кашель.

— Поверьте, Соня, моему племяннику нужно от женщины гораздо больше, чем умение одеваться. Это Пола и ее мать просто вцепились в него!

— Ну что ж, их можно понять.

— Да, Дэвиду от нас досталось все самое лучшее, — с гордостью сказал Маркус.

Внутренний голос, который всегда был начеку, подал предупредительный сигнал. Не в отношении самодовольной красотки Полы Роландс, наследницы многомиллионного состояния, а в отношении Дэвида Холта Вэйнрайта, любимого племянника Маркуса. Именно он был тем, кто мог стать причиной ее страданий. Соня привыкла доверять своей интуиции. Дэвид Вэйнрайт занимал важное место в жизни своего дяди, и у него уже возникли сомнения по поводу ее дружбы с Маркусом.

Это уже потом Дэвиду казалось, что Соня Эриксон возникла в его жизни словно вспышка на небосклоне. Очень мало кому это удавалось. И дело было не только в красоте женщины. Восхищала ее необыкновенная уверенность в себе. Одна красота не гарантировала бы такой уверенности. Например, у Полы этого не было.