Гермина Блэк: Любовное кружево

Прежде чем миссис Морнингтон представила его, Гиффорд узнал в юной леди в абрикосовом платье девушку из парка и почувствовал, что это знакомство не доставит ей удовольствия. Прежние ощущения нахлынули с новой силой. В ее широко раскрытых глазах мелькнул холодок, что не ускользнуло от Гиффорда. Он понял, что она тоже помнит недавнюю встречу.

— Очень приятно, — произнес он дежурную вежливую фразу, постаравшись придать голосу максимально нейтральный тон.

— Очень приятно, — эхом откликнулась Оливия, подумав: «Как странно, что другом тетушки Кэр оказался человек, с которым я меньше всего хотела бы познакомиться». Даже при ее нынешнем неадекватном восприятии такая беспричинная неприязнь, лишь усилившаяся при известии о том, что этот человек — врач, выглядела довольно глупо. Впрочем, с тех пор как Оливия столь жестоко разочаровалась в людях его профессии, она считала себя совершенно свободной от обязанности быть вежливой по отношению к ним.

Она до сих пор словно чувствовала на себе острый, проницательный взгляд этих васильковых глаз. Это ощущение было неприятно Оливии. Известие о том, что обладатель этого взгляда — врач по профессии, только усилило неприязнь.

— Присаживайся, Гифф! — указала миссис Морнингтон на свободный стул.

Он молча повиновался, потрясенный встречей. «Так вот кто это!» — воскликнул про себя Хардинг. Наконец-то вспомнил. Бедная девушка! Теперь совершенно понятен провал в памяти! Он просто никак не мог связать это трагически-хрупкое создание с тем обликом, который запечатлелся в его сознании.

Как-то судьба занесла доктора в маленький провинциальный городок, и приятель затащил его на спектакль гастролирующей труппы Королевского балета. Зал был полон. На сцене, изображающей солнечную поляну в лесу, порхала, едва касаясь пола, юная наяда, легкая, как мотылек. Она, казалось, живет в воздухе, лишь по необходимости застывая на мгновение на вытянутых руках партнера.

Выступление вызвало шквал аплодисментов. Все говорили, что эта девочка — просто очарование.

Гиффорд и не спорил. Девочка была действительно очень мила и имела все задатки, чтобы сравняться с великими. Приятель Гиффорда сообщил также, что директриса балетной школы, в которой училась Элейн, была убеждена, что ей удалось открыть подлинное сокровище. В тот вечер Элейн впервые выступала с сольным номером; судя по реакции зала, ни у кого не было сомнений в ее будущем.

И вот теперь он сидел напротив этой девушки и с горечью и состраданием спрашивал себя: в чем же причина той трагедии, которая столь явно читалась на ее лице всего пару часов назад?

Пытаясь унять волнение, охватившее ее при столь неожиданной встрече, миссис Морнингтон заказала еще кофе и настояла на рюмочке бренди для Гиффорда. А вдруг его появление здесь — тот самый знак судьбы, на милость которой она не переставала надеяться? Сгорая от нетерпения поговорить с Гиффордом наедине, миссис Морнингтон тем не менее была очень рада, что удалось свести его с Оливией. Если бы только он ей понравился, если бы она доверилась ему! Без этого ничего не получится.

— Скажи, пожалуйста, Гиффорд, ты только сегодня приехал? — продолжала расспросы миссис Морнингтон.

— Вчера вечером.

— Как замечательно, что ты решил остановиться именно в этом отеле! Я могла бы и не узнать, что ты в Ментоне.

— Да, мне повезло.

— Ты в отпуске?

Гиффорд покачал головой:

— Мой пациент настоял, чтобы я приехал к нему и провел тщательный осмотр. У него здесь дом; мне предлагали провести там весь уик-энд. Он также владелец яхты, на которой время от времени отправляется в путешествия. Видимо, произошла какая-то задержка, и он прибудет только завтра утром. Я мог сразу остановиться в его доме, но решил, что лучше провести один денек абсолютно свободным. Ну а завтра я целиком и полностью — к услугам моего пациента.

— А твой пациент, случайно, не Геркулес Зонопулос? — вскинула брови миссис Морнингтон.

— Он самый.

— Боже милостивый! Говорят, он купается в золоте?

— Не совсем, — улыбнулся Гиффорд и вдруг вспомнил, что имя Зонопулоса должно быть, безусловно, знакомо Оливии: ведь греческий миллионер патронировал «Ковент-Гарден».

— Он болен? — поинтересовалась Кэролайн.

— Нет. У него были некоторые проблемы, но сейчас мой визит нужен в основном для подтверждения того, что лечение, которое я провел в Лондоне в прошлом году, оказалось успешным.

— Понятно, — кивнула пожилая леди. — Вы там, в своей клинике, творите чудеса. Я очень расстроилась, узнав, что ты ее покинул.