Хельга Нортон: Красиво жить очень хочется

Заметив ее замешательство, Джеймс, казалось, немного смутился. Отвернувшись, он изучал теперь старинный чайный сервиз, сохранившийся в семействе Уайлдеров еще со времен прабабушки нынешнего главы семейства.

Николь неприязненно следила за каждым движением своего гостя, продолжая изучать его внешность…

Тяжелые и даже несколько грубоватые черты его лица больше подошли бы для какого-нибудь лесоруба или моряка. Твердая, выступающая вперед квадратная челюсть, прямой нос, полные, чувственные губы и густые, немного нависшие над глазами брови никак не соответствовали образу человека из высшего общества.

Его почти двухметровая, атлетического сложения фигура, правда, внушала страх и уважение. Он прикоснулся к своей «невесте» всего лишь раз, на вечере в Балтиморе, когда пригласил ее на танец, но этого единственного раза было достаточно, чтобы Николь почувствовала исходящую от него мощь и энергию. Он держал ее ладони в своих всего с полминуты, и потом, виновато улыбнувшись, выпустил ее миниатюрные руки из своих лапищ, словно позволяя им пока идти своей дорогой. Но глаза его в тот момент излучали неподдельную, нескрываемую страсть. Казалось, он позволял ей насладиться последними минутами свободы, не сомневаясь в своей власти над ней. Да, тогда Николь явно сумела очаровать своего «жениха»!

Этот эпизод надолго вывел ее из состояния равновесия. В течение нескольких дней Николь преследовал его полный восхищения взгляд… Нет, определенно, ей просто необходимо держаться от этого человека подальше. Ее свободолюбивая натура создана отнюдь не для Джеймса Дукарта.

Тем временем гость осторожно взял в руки старинную фотографию ее прабабки в тяжелой серебряной оправе. В его огромных руках она казалась миниатюрной детской игрушкой. На минуту Николь даже испугалась, что он сломает их семейную реликвию.

Девушка судорожно вздохнула. Чем больше всматривалась она в своего гостя, тем сильнее стучало ее бедное сердце. Словно предчувствуя приближающуюся опасность, ее душа трепетала от одного его взгляда. Не понимая, что с ней происходит, Николь низко опустила голову. Она с трудом подавляла желание броситься вон из комнаты.

Наконец она нерешительно взглянула на своего мучителя: казалось, он не заметил ее смущения, продолжая с интересом изучать семейные реликвии Уайлдеров.

Только сейчас Николь обратила внимание на его одежду.

Джинсы! Неужели для встречи с ней он не мог надеть что-нибудь поприличнее?! Конечно, эти явно недорогие, купленные в супермаркете джинсы выгодно подчеркивают удивительную стройность его ног, но все же… Николь была разочарована.

Она еще раз смерила гостя оценивающим взглядом. Его светлая рубашка и серый шерстяной пиджак произвели на нее лучшее впечатление. Но обувь… Тяжелая рифленая подошва его ботинок оставила на роскошном ковре гостиной четкий след. Да, этот парень не долго думал над тем, что надеть на свидание со своей будущей женой.

Наконец опомнившись, Николь попыталась взять себя в руки. Что с ней происходит? Неужели внешний вид этого господина произвел на нее такое впечатление, что она начисто позабыла обо всех правилах приличия? Ни один мужчина в ее жизни не вызывал в ней такого замешательства. Но и ни один мужчина в ее жизни не предъявлял на нее своих прав!

К тому же от этого господина зависит благосостояние сенатора Уайлдера…

— Ты собираешься простоять так всю оставшуюся жизнь?! — прервал поток ее мыслей Джеймс. — Неужели мой вид так напугал тебя?

Вздрогнув от звука его низкого голоса, Николь наконец пришла в себя. Джеймс стоял прямо напротив нее, внимательно вглядываясь ей в глаза. Не выдержав его пристального взгляда, смущенная девушка поспешно опустила голову.

— Ничего я не испугалась! — краснея как школьница, пробормотала она. — Просто мне не доставляет никакого удовольствия общаться с таким типом, как вы! Если бы не отец…

Джеймс медленно поставил старинную фотографию на место.

— Никакого удовольствия? — улыбаясь повторил он.

Кажется, этот нахал нисколько не обиделся! Напротив, ее слова только развеселили его!

Чуть склонив набок голову, он рассматривал свою собеседницу как какой-то уникальный музейный экспонат.

— Пожалуй, ты могла бы и не говорить мне этого. Я не такой дурак, как ты думаешь, и заметил, что ты не в восторге от моего общества, — нарушил он наконец затянувшееся молчание. — Означает ли это, что вы согласны принять мое предложение, мисс Уайлдер? — вдруг неожиданно закончил он.