Анастасия Доронина - Там, где встречаются сердца

— Смотри-ка! — небрежно оборачиваясь в сторону вошедших, воскликнул один из них, бородатый средних лет мужчина. — Смотри-ка, да он и вправду кого-то приволок!

— Ничего такая девица, — оценивающе приглядевшись к Алине, сказал второй, с прилизанными редкими волосами и красными прожилками на щеках. — Где достал?

— Мистеры, советую вам быть повежливее с девушкой, — ответил спутник Алины. — Девушка эта, хотя и считается всего-навсего младшим техническим персоналом, за себя постоять сумеет — мало не покажется. Я ее со шваброй в руках нашел, и знаете где? А вот тут, буквально в нескольких шагах, за Служебной дверью. Как увидел — так сразу понял — да это же именно то, что мне надо! Ну что, братишки, как вам? А? Что скажете?

— Эта девушка очень красива, — негромко, но внушительно произнес третий из сидящих за столом мужчин. В отличие от остальных, он казался совершенно трезвым. — Присаживайтесь, пожалуйста, — обратился он к Алине. — И простите нас всех за эту плохую шутку. Что вы будете пить?

— Я не пью.

— Извините. А есть?

— Ничего, спасибо.

— Ты лучше спроси, умеет ли она с ножом и вилкой управляться, — пробормотал тот, с красными прожилками. Он был пьян больше остальных. — Если Славка ее и вправду где-то на лестнице подобрал, как он говорит…

— Паша, еще слово — и я скрещу с тобой шпаги, — перебил его человек, который предлагал Алине выпить. — Что ты себе позволяешь, в самом деле? Девушка пришла в гости, девушка хорошая, зачем же ее обижать. Не обижайтесь, — обратился он к Алине.

Она промолчала.

На некоторое время за столом воцарилась тишина. Трое мужчин, не стесняясь, рассматривали Алину в деталях — теперь она понимала, какие чувства должна испытывать кобыла на рынке или корова-рекордсменка на выставке достижений народного хозяйства. Осмотром спорщики остались удовлетворены. Бородатый довольно крякнул, краснорожий вздохнул и ткнул вилкой в котлету, а третий, самый вежливый, ободряюще ей улыбнулся и еле заметно подмигнул.

— Ну, господа! — сказал спутник Алины (теперь она знала, что его зовут Слава). — Договаривались мы, что за полчаса я вам сделаю королеву из любой уличной девчонки? Получите! — Он хотел было показать на Алину пальцем, но спохватился и лишь повел в ее сторону подбородком. — И если кто-нибудь из вас скажет, что это… что она не… в общем, извольте со мной рассчитаться! Долг чести — святое дело, надеюсь, сами знаете.

— Да уж не тебе объяснять, — съязвил бородатый. Он еще раз взглянул на Алину, недовольно почесал под подбородком, вздохнув, снял с руки дорогие, блеснувшие золотыми искрами часы, спокойно положил их рядом с пепельницей и снова взялся за бокал с вином. Совсем не похоже было, что бородатый как-то особенно расстроился.

— Теперь ты, Пашуня! — обратился победитель к краснорожему. Тот сморщился, отчего его лицо стало похоже на румяное, но высохшее яблоко, и полез во внутренний карман пиджака.

— Ты пойми, мне не жалко, но, строго говоря… у нас же нет никаких доказательств, что девчонка и впрямь первая попавшаяся. Ты ж мог ее просто по телефону вызвать — мало у тебя девок, что ли?

— Ты мне зубы не заговаривай. Проиграл — отвечай имуществом, как говорится. А насчет девочки можешь хоть у администрации сего кабака удостовериться — она здесь полы моет, как и было сказано.

— Ну и черт с тобой. — На стол рядом с часами лег массивный золотой портсигар. — Эх, прощай, министерский подарок! Надеюсь, что твой подарок, — он покосился на Алину, — будет хотя бы не хуже.

Слава пропустил этот непонятный намек мимо ушей. Довольный, как мартовский кот после прогулки, он нацепил на толстое запястье часы, демонстративно неторопливо положил в карман портсигар. Алина невольно посмотрела на третьего в этой компании — что же проиграл Славе он? Но молодой человек слегка поклонился и развел руками:

— Я не спорил. И видимо, это дает мне основание считать себя умнее других.

И по необъяснимой причине девушка почувствовала к нему благодарность. Конечно, никто не мог знать, что именно ей выпадет (удача? или несчастье?) выиграть для Славы это наиглупейшее пари. Но сейчас Алине снова начинало казаться, что ее смертельно оскорбили. Почему — бог весть. Успокаивая себя, она говорила, что это нервное.

— Ну ладно? С выигрышами-проигрышами разобрались, а теперь давайте продолжим наш замечательный вечер. Самый лучший способ — завести светскую беседу. С нее и начнем, — предложил человек, который не стал спорить.