Марта Поттерс - Время не властно

О существовании отца Дороти узнала только месяц назад. Она наводила порядок в кладовке с мамиными вещами и наткнулась на старую коробку из-под обуви. Внутри оказалась пачка документов, а в самом низу — тетрадь, исписанная крупным маминым почерком.

Дороти, охваченная любопытством, принялась читать ежедневные записи, сделанные матерью в возрасте двадцати одного года. После подробного описания теплого летнего дня, когда она познакомилась с парнем по имени Эндрю Гибсон, тон и содержание записок резко изменились.

Они встретились на ежегодной ярмарке в Литчвуде, и с этого момента дневник Джоан Ардли наполнили романтические переживания влюбленной девушки.

Дороти скоро поняла, что ее мать и Эндрю Гибсон стали близки друг другу. Но месяц спустя после знакомства, Энди, как его ласково называла мама, вернулся в Орегон. После отъезда возлюбленного дневниковые записи сделались короче и наконец прекратились совсем. Испытывая разочарование оттого, что роман так скоро оборвался, Дороти уже собралась было убрать дневник на место, но тут заметила между потрепанными страницами конверт, тоже надписанный маминым почерком и адресованный Эндрю Гибсону, Платановая роща, Спрингфилд, Орегон. Конверт был вскрыт, а поверх адреса стояла размашистая надпись: «Вернуть отправителю».

Внутри лежало письмо, которое начиналось так: «Дорогой Энди! Я жду ребенка, твоего ребенка…»

Потрясенная Дороти еще раз перечитала дневник и письмо, судя по дате написанное за два месяца до ее рождения. Ее отцом был Эндрю Гибсон!

Сначала Дороти не знала, что предпринять, к кому обратиться. Немного успокоившись, она осторожно навела справки и выяснила, что Эндрю Гибсон все еще проживает в маленьком городке Спрингфилде, штат Орегон…

— Вы с чем предпочитаете кофе? — спросил Алан, подходя к столу с подносом, на котором стояли чашки с блюдцами, сахарница и сливочник. Дороти так глубоко погрузилась в свои мысли, что и не услышала, как он вернулся, но его глубокий звучный голос быстро заставил ее очнуться. Дороти взглянула в его синие глаза и на несколько бесконечных мгновений ощутила себя ланью, пойманной лучами автомобильных фар. Дыхание ее остановилось, а по шее и лицу разлился смущенный румянец. Сердце тоже не замедлило откликнуться — оно бешено забилось о грудную клетку.

— Ой… простите, — пробормотала Дороти. — Я залюбовалась видом из окна и размечталась.

— Неужели? — усомнился Алан. — То-то вы так наморщили лоб. Готов поспорить на последний доллар, что вы чем-то крайне озабочены. У вас неприятности? — И он пытливо заглянул Дороти в глаза, словно хотел прочитать ее мысли. — Я не ошибся?

Дороти проглотила слюну, так как горло внезапно пересохло. Надо отдать ему должное, он не лишен наблюдательности. Она прекрасно понимала, что он относится к ней с недоверием, и не могла его за это винить. Два месяца назад она намеренно отклонила его предложение приехать на ранчо, причем в непростительно грубой форме. Но его высокомерные манеры и насмешливый тон возмутили ее, к тому же она случайно услышала его разговор с соседом… Совершенно не зная Дороти, Алан посмел высказать свое мнение о ее способностях в таких выражениях, что после этого она, разумеется, не испытала ни малейшего желания ответить ему согласием.

Когда спустя два месяца она позвонила, чтобы узнать — все ли еще он нуждается в ее помощи, то сразу поняла, что ее звонок явился для него полной неожиданностью. Главной же причиной, побудившей Дороти ему позвонить, было то, что ранчо Синяя Звезда находилось в Спрингфилде, городке, который значился на конверте, найденном в мамином дневнике.

— Вот, снова эта морщинка, — поддразнил ее Алан, и Дороти различила в его голосе нотку подозрительности.

— Алан, мальчик мой, веди себя прилично, — укорила его мать, ставя на стол кувшин с кофе и блюдо с домашним печеньем. — Нашей гостье едва ли до шуток после такого длительного переезда.

Дороти признательно улыбнулась матери Алана.

— Кофе пахнет изумительно, — сказала она.

— Сливки? Сахар? — вежливо осведомился Алан, когда его мать, разлив кофе по чашкам, вернулась к стойке, чтобы снова вставить кувшин в кофеварку.

— Мне со сливками, спасибо, — ответила Дороти и заставила себя спокойно выдержать взгляд его синих глаз.

Вспыхнувшие в них веселые искорки и лукавая улыбка, которая затем медленно появилась на красиво очерченных губах, застигли девушку врасплох, и ее сердце снова забилось гулко и часто.