Mara Palpatyne - Deus, ex-machina

За все это время капитан так и не соизволил появиться, хотя присутствие свое обозначил сразу же, его голос приветствовал прибывших. Тристана настраивала на личной встрече, но Язон заявил, что это невозможно, каким-то образом убедив ее в свое правоте.

В результате корабль все же обрел былую форму, а отношения Эйден с Тристаной окончательно разладились. Разозленная тем, что никак не удается добраться до механической части корабля, Трис случайно обнаружила болевую точку аэрогатора. Она обвинила весталку в том, что у нее интрижка с Полифемом, чем вызвала настоящую истерику. Со слезами на глазах девушка выбежала из кают-компании и исчезла в неизвестном направлении. Тристана, в свою очередь, переругавшись со всеми на борту, залезла в свою койку и отвернулась к переборке.

Когда прошло два часа и настало время сна, Эйден так и не вернулась. Встревоженная команда кинулась на поиски; нашли святую весталку Дит с Персефоной – девушка свернулась калачиком в кабине аэроплана и тихо всхлипывала, обнимая воркующую Лу.

– Ты не понимаешь, что значит для весталки обвинение в нецеломудрии! – Полифем, разжившийся где-то табаком, гневно грыз мундштук трубки. – Нас с детства учат, что для нашего организма секс – это что-то смертельное; за каждым нецеломудренным взглядом перед нами маячит призрак Тейглинской бездны, откуда видно пламя Ядра. Считается, что сексуальные отношения расстраивают нервную систему Посвященных; что недевственная весталка может привести судно к гибели…

– Чушь собачья! – фыркнула Тристана. – Я вот не девственница, зато, волей Творца – прекрасный механик. Или ты другого мнения?

– Так ведь тебе никто не внушал с детства, что ты лишишься этого Дара, если тебя…

– Тебя, например, это не остановило.

Полифем вздохнул:

– Ну, я – особый случай…

Тристана опять фыркнула:

– Как же! Все вокруг – исключения! Поля, я хоть и не расчетчик, сложить в уме два и два умею прекрасно. Ты – известный ловелас, она – смазливая…

– Ничего ты не понимаешь!

– Прости, но в сказочки о целомудренных весталках мне что-то не верится.

– А по-моему – ты просто ревнуешь…

– Слишком высокого ты о себе мнения, может, еще раз в глаз съездить? – поинтересовалась Тристана.

– Ничего ты не понимаешь, – повторил Полифем, и на этом разговор был закончен.

Наконец, каркас был закончен, но это было даже не полдела. Теперь на поляне появилось громоздкое устройство, задачей которого была добыча гелия из воздуха. Несмотря на то, что гелия в атмосфере было довольно много, добыть его было весьма сложно. И опять Тристана трудилась не покладая рук, и выматывалась физически и морально, и опять ее раздражала "бездельничающая" Эйден, хотя та отказалась от помощи Полифема и занималась приборами одна; остальные, включая Дита, Персефону и сестер, помогали Тристане. Гелием наполняли небольшие шары, а шарами – внутреннюю оболочку баллонета, привязанную к набору корпуса. Даже разрыв торпеды внутри полностью заполненной шариками оболочки уничтожал лишь несколько десятков шаров и, подъемная сила баллонета снижалась незначительно; оттого боевые корабли Союза и Империи, несмотря на кажущуюся хлипкость конструкции, обладали невероятной живучестью, как для воздушного транспортного средства.

Мягкую внутреннюю оболочку защищала внешняя, представлявшая собою кольчужную сеть, запрессованную в четырехслойный кевлар. На правом баллонете эту оболочку кое-как довели до ума Тристана с Персефоной; на левом она была изорвана в клочья, и ее пришлось восстанавливать с нуля. Сложность заключалась в том, что швов на оболочке должно было быть как можно меньше, поэтому она делалась в форме мешка с разрезом на боку, причем разрез стягивался шнуровкой по очень хитрой схеме, так, что края оболочки прочно облегали примыкающие к борту выступы шпангоутов.

Вскоре оболочка была готова, и оставалось только одеть ее на баллонет. Тристана спешила – на Малый Тантал надвигалась буря, и если защита будет неполной, восстановление баллонета можно будет начинать сначала. С самого утра команда в авральном режиме устанавливала вокруг мачты с закрепленными на них блоками полиспастов, натягивала сложнейший такелаж и проверяла сеть на прочность. В этой работе приняла участие и Эйден. Непривычная к тяжелому труду, она быстро оцарапала руки и сломала пару ногтей, но стоически молчала. А вот Тристана не преминула бросить пару едких упреков в адрес "неженки" – с раздражением, направленным скорее просто в пространство, чем в сторону весталки.