Грейс Ливингстон-Хилл - Свет любящего сердца

— Устраивает, еще как, — тепло улыбнулся Дан. — Только не надейся, что я буду жить за твой счет!

На следующее утро, как и было решено, оставив вещи в небольшой квартире в центре города, они, отправились по своим делам. Брюс пошел на собеседование, а Дан снова остался наедине со своей трудной задачей: передать матери и сестре, которых никогда не видел, известие от мужа и отца, уже покинувшего этот мир!

Коринна, в ярко расшитой атласной пижаме самой экзотической расцветки, лежала на модной кушетке, обитой белым бархатом, в полуосвещенной гостиной богатой квартиры, где они жили с матерью, и листала глянцевый журнал о Голливуде.

Ее полное имя было Коринна Корали. Когда ее мать через несколько лет после развода с Джеррольдом Барроном вышла замуж за Динсмора Колетта, Коринна, тогда еще маленькая, взяла фамилию отчима и подписывалась Коринна Колетт. Когда отчим еще через несколько лет ушел от них, она хотела вычеркнуть его имя из своей жизни и вернуть себе фамилию отца. Она так бы и сделала, если бы мать яростно не восстала против. Так что она осталась Коринной Колетт.

Гостиная была обставлена по последнему слову моды, но лишена всякого уюта. Здесь не чувствовалось атмосферы дома. Занавеси на окнах были из черного бархата, повсюду красовались статуэтки фавнов, сатиров, черных чертиков и драконов. По верху стены лесенкой шли книжные полки, на одной из них стоял языческий божок с очень злобным видом, не обещавшим ничего хорошего его почитателям. Комната была не просто просторной, она казалась пустынной. Пустую стену напротив книжных полок украшала единственная картина в импрессионистском стиле. Хаотичная мешанина злых мазков, заключенных в рамку. Возле стен были расставлены столики для коктейлей, на которых яркими пятнами выделялись ровные треугольники серебристого и ярко-красного цвета — модернистские пепельницы.

Собственно, здесь не было ничего приятного и красивого, если не считать девушку. Она была очень мила — с хорошей фигуркой, благородными чертами лица. Но они до странности не сочетались с его выражением. Казалось, поговорка, что душа видна в глазах человека, не применима к этой девушке, в больших красивых глазах которой не было ничего, кроме самовлюбленной надменности. Циничная усмешка на изящных губах, вызывающе ярко накрашенных, сразу перечеркивала то приятное впечатление, которое производило это милое лицо. Длинные загнутые ресницы слипались от густо наложенной туши, прямые брови были выщипаны в узкую выгнутую линию, так что ее можно было принять за дочь одного из сатиров, украшавших комнату, словно она тоже была частью обстановки.

Причудливые новомодные часы пробили четыре раза, Коринна захлопнула журнал и капризно отшвырнула его в сторону. Он угодил в маленького черного фавна с оранжевым брюшком, который упал на пол, на коврик перед камином, где тускло мерцали на углях малиновые огоньки — единственное, что привносило в комнату атмосферу домашнего очага. Голова божка отбилась и откатилась в угол, но девушка только равнодушно посмотрела на поверженного кумира. Видимо, фигурка не была ее любимой безделушкой.

Где-то в глубине квартиры прозвенел звонок, напоминая звук флейты. Девушка резко выпрямилась и, быстро кинув взгляд на часы, удивилась. Одиннадцать! Кто это может быть в такое время? Ах, как скучно! Почему Лиза никогда сразу не платит за купленные вещи? Ей смертельно надоело, что к ним постоянно приходят из магазинов и клянчат деньги. Они такие навязчивые и никакого права не имеют тревожить их так рано. Что ж, этому наглецу придется отправиться восвояси, вот и все. Лиза еще не вставала, и она не намерена ее будить. Если что, пусть Белла сама ее будит. Она и пальцем не пошевелит.

Вошла служанка, держа в руках визитную карточку.

— Мисс Коринна, пришел джентльмен, к вашей маме. Что мне делать?

— Джентльмен! В такой час? Он сказал, что ему назначено?

— Нет, мисс Коринна.

— А, ну так, значит, это из магазина, за деньгами.

— Нет, мисс Коринна, не похоже. Он настоящий джентльмен. Правда, я его раньше у вас не видела. Он передал свою карточку.

Служанка протянула ей визитку, Коринна недовольно вскочила с дивана и схватила ее. Она была гибкая, изящного сложения, которое не мог скрыть даже дорогой бесформенный балахон, бывший на ней. Луч утреннего солнца упал на ее золотистые волосы, воспламенив их крутые завитки до красно-рыжих, подчеркивая их пышность и яркость, осветил нежную кожу щек. Девушка сейчас могла бы показаться даже прелестной, если б не злобная скука на ее лице. Она стояла, в изумлении рассматривая визитку.