Аманда Престон - Просто скажи люблю

— Эй, сестрица! Что это за кружева ты плетешь? То нитка черная шла, то вдруг побелела. Так разве бывает? Черное — оно черное и есть. Вот как у меня — все сплошь черное… Черное кружево — это красиво. Или вот, у сестры. Нитка черная, нитка белая. Тоже ничего, хотя пестровато выходит. А у тебя вечно все не как у богов…

Три мойры, богини судьбы, сидели у камина с негаснущим огнем, в креслах-облаках, принимающих форму божественных тел. Ох, и удобные креслица, нам бы такие! Спина не затекает, нигде ничего не давит: хочешь — откинься, хочешь — наклонись, со всех сторон поддержит тебя мягкая и упругая воздушная масса. Да иначе и быть не могло. Как бы иначе плели они кружева судеб, неустанно, день за днем, век за веком…

Та, которую только что раскритиковала сестра, подняла голову от вязания широкого ажурного полотна, и на строгом темном лице сверкнули голубые, бездонные, как простирающееся вокруг небо, глаза.

— Что это ты говоришь, сестрица? Не бывает, чтобы черное становилось белым? Ты бы поменьше за людьми подглядывала. Вишь, стереотипов нахваталась. «Не бывает»… Ты богиня или нет?! Что захочешь, то и будет. У меня вот сегодня настроение хорошее, на черное не тянет. Да и хватит с нее черного-то, хорошая девчонка, пусть порадуется. Знаешь ведь: как выплетешь нитку жизни, так и проживет твой человечек…

— Ой уж! Больно они за ниткой-то следуют! Бывает, какой-нибудь так все нити жизни перепутает, что и не вспомнишь, что за узор для него придумала…

— Вы бы, сестры, не спорили, а за нитями лучше следили, — вмешалась третья богиня судьбы, отрываясь на миг от своего вязания, где черное равномерно перемежалось с белым. Глядите-ка, кружева-то ваши между собой переплелись…

Кто бы мог подумать, что эта пикантная кружевная накидка, нечто среднее между пеньюаром и воротником, доставит ей столько хлопот! Если бы не это, Марджи Мерано не знала бы никаких проблем, так как ее жизнь в последнее время протекала мирно, без всяких потрясений. Впрочем, проблемы время от времени возникают у всех… Собственно говоря, вряд ли она могла бы обойтись вообще без проблем, став не так давно хозяйкой небольшого магазина изящного дамского белья.

Так вот, о накидке…

— Итак, она висела здесь? — Агент сыскной полиции Ник Райлэнд фамильярно похлопал по плечу хорошенькую куклу-манекен. Лишенная верхней одежды, если таковой мог считаться пропавший воротничок… э, то есть пеньюар, та красовалась теперь в одном кружевном белье, почти не прикрывавшем то, что должно было прикрывать. Голубые кукольные глаза мечтательно смотрели вдаль.

— Да, там, — ответила Марджи, с трудом удержав смешок.

Уж очень забавно выглядел элегантный блюститель порядка рядом с полуобнаженной девицей, пусть даже искусственной.

Она давно заметила, что мужчины при виде женского белья разделяются на две категории. Одни превращаются в хихикающих развратников, в чьих глазах, как на экране, мелькают непристойные картинки. Вторые немеют и каменеют; над их верхней губой выступают капельки пота, а глаза наполняются ужасом.

Агент сыскной полиции Райлэнд, видимо, относился ко второй категории. Глядя на манекен, он на некоторое время замер, задумчиво потирая челюсть. Весьма мужественную челюсть, мельком отметила Марджи.

— У вас есть какие-то соображения по этому поводу? — нетерпеливо спросила она.

— Боюсь, пока мне не чем вас порадовать, — проговорил детектив, медленно переводя на нее взгляд. — Я не хочу, чтобы мои поспешные выводы ввели вас в заблуждение или, не дай Бог, обидели. Единственное, что пока бросается в глаза, это некоторое сходство между вашим сложением и фигурой этой очаровательной куклы. Из чего следует вывод, что его могла похитить женщина, похожая на вас. Думаю, это не те соображения, которые вы хотели бы услышать. Так что, боюсь, вам придется потерпеть…

Кажется, он смеется над ней…

Пока детектив, стоя рядом с Марджи, рассматривал ограбленный манекен, хозяйка магазина с не меньшим интересом рассматривала его самого. За тридцать лет своей жизни Марджи встречала многих мужчин и в некоторых даже влюблялась, но ни один из них не вызывал у нее такого интереса. Во-первых, Ник Райлэнд был очень хорош собой: высокий, с темно-рыжими волосами и зелеными глазами. Во-вторых, его великолепную фигуру облекал в высшей степени элегантный костюм цвета асфальта, который, несомненно, обошелся его владельцу в кругленькую сумму. Уж в чем, в чем, а в одежде Марджи знала толк. Интересно, где мог раздобыть такую сумму обыкновенный полицейский? Впрочем, подобные вопросы не относились к теме их беседы.