Уинифред Леннокс - Оглянись, я рядом...

— Она или чересчур наивная, или сверх меры, наглая, — сказал Майкл жене еще после первого звонка Сузан. — Ее, видите ли, устроила бы высокооплачиваемая должность секретаря-референта! А что она умеет делать? Насколько ответственна в работе? Какой у нее характер, да и способна ли она вообще ладить с людьми?

— Характер у Сузан замечательный, — не колеблясь, ответила Джудит. — Мне, по крайней мере, всегда было с ней легко.

— Не забывай, что это было в детстве, — назидательно произнес Майкл. — А с годами люди меняются. И я бы не советовал тебе делать что-либо для Сузан до ее приезда. Когда присмотришься к ней, тогда и поговорим о какой-то конкретной помощи.

Джудит согласилась с мужем, и к разговору о Сузан они больше не возвращались.

И вот теперь Майклу предстояло встретить в аэропорту незнакомую и заведомо не вызывающую симпатии женщину, привезти ее домой, да еще и развлекать в отсутствие жены, демонстрируя гостеприимство.

В аэропорт он приехал прямо с официального приема, откуда ему пришлось улизнуть пораньше. Но коктейль, выпитый в кругу деловых партнеров, возымел свое бодрящее действие: встреча незнакомой блондинки уже не казалась Майклу скучной и неприятной обязанностью.

Поток машин, мчавшихся со стороны аэропорта, был нескончаемым, и в каждой из них, вероятно, ехали те, кто счастливо встретился после тягостной разлуки. Думать же о тех, кто несколько минут назад испытал горечь расставания, Майклу не хотелось. Его сейчас куда больше интересовало, действительно ли Сузан такая красивая, какой ее описала Джудит. Верилось в это с трудом. Скорей всего ему придется провести вечер с пошлой красоткой, а то и вовсе с дурнушкой. Блондинки, как правило, бывают прелестны только в юности, а с годами их шарм бесследно исчезает. По крайней мере, это произошло со всеми блондинками, которых знал Майкл.

Недавно ему довелось увидеть однокурсницу, по которой он безнадежно вздыхал в университете. При одном взгляде на ее золотистые локоны у юного Майкла перехватывало дыхание и почва начинала уплывать из-под ног. Худенький долговязый очкарик не мог и помышлять, чтобы эта божественно красивая девушка обратила на него внимание.

И вот недавно они встретились на одном из светских раутов. Она сама подошла к Майклу. Сказала, что приятно удивлена произошедшей в нем перемене: солидный, респектабельный — словом, интересный мужчина. И даже пошутила: «Где были мои глаза?»

Майкл же пытался найти хоть малейший намек на былое очарованье… и не находил. Ухоженное, даже можно сказать, холеное лицо. Слегка располневшая фигура в дорогостоящем туалете. Волосы, на которые когда-то Майкл не мог смотреть без душевного трепета, уложены в замысловатую прическу. Леди. Светская львица, ничем не выделяющаяся на фоне других дам, чинно прохаживающихся под руку со своими высокопоставленными мужьями.

Нечто подобное Майкл приготовился увидеть и в Сузан. Но она оказалась ошеломляюще красивой!

Зал ожидания аэропорта, достаточно освещенный, буквально озарился с появлением Сузан, которая не ступала, а словно бы плыла, излучая вокруг себя золотистое сияние — теплое, животворящее. Майкл сразу же всем своим естеством ощутил это благодатное тепло. Доверился ему и сделал шаг навстречу…

Потом они ехали в машине, сидя рядом и обмениваясь принятыми в таких случаях любезностями. Майкл интересовался, нормально ли прошел полет, а Сузан извинялась за доставленные хлопоты, рассыпалась в благодарностях и спрашивала, когда сможет увидеть свою дорогую подругу Джудит.

Встречные машины неслись теперь уже в аэропорт, их огоньки отражались в глазах Сузан. Майкл восторженно ловил эти искрящиеся блики, и душа его наполнялась странным, непривычным ликованием, будто он находился на каком-то неведомом, но бесспорно чудесном празднике, предвещавшем немало радостей и приятных неожиданностей.

Особняк, в котором жили Майкл и его семья, был небольшим, однако внешне походил на старинный замок. Перед входом расстилалась ухоженная лужайка и благоухал роскошный цветник — особая гордость хозяина.

Сузан, выйдя из машины, жадно втянула в себя густой цветочный аромат, смешанный с прохладной свежестью ночи.

— Какая благодать! — произнесла она распевно и томно.

Затем медленно пошла вдоль клумбы, вглядываясь в нее пристально, словно хотела отыскать там какой-то определенный, одной ей известный цветок.

— Ну вот же она — вербена! — воскликнула Сузан. — Это любимый запах моего детства: мама всегда выращивала возле дома вербену.