Бронуин Джеймсон: Хрупкое сокровище

— Я тебя удержу, — прошептал он, когда у нее задрожали колени.

Потом он уложил ее на кровать и лег сам.

Его губы нашли ее грудь. Ванесса запустила пальцы ему в волосы. Его горячий язык принялся ласкать ее сосок, и она выгнула спину и вскрикнула.

Он осторожно снял с нее трусики, его губы коснулись ее бедер.

Потом он оставил ее. Она открыла глаза и обнаружила, что он стоит возле кровати. И уже снял туфли и расстегивает молнию на брюках. У нее пересохло во рту, как она увидела всю мощь его возбужденного тела.

Она ощутила тревогу.

Может быть, это была не такая уж хорошая мысль…

Может быть, ей следовало остаться девственницей на всю жизнь.

Но он надел презерватив и вернулся к ней. Поцеловал в губы, стараясь избавить ее от беспокойства. И коснулся ее сверхчувствительной плоти.

— Пожалуйста, — прошептала она, прижимая его к себе. Ей хотелось этого сейчас. — Пожалуйста, мы можем это сделать?

Его глаза загорелись. Он раздвинул ее бедра, медленно и крепко поцеловал ее приоткрытые губы и осторожно вошел в нее.

— Ты согласна?

В ответ она изогнулась и прижалась к нему.

Глядя ей в глаза, он принялся осторожно покачивать бедрами. Когда он остановился, у него на лбу выступил пот, и она почувствовала кратковременную панику.

— Не останавливайся. — Ее руки скользнули вниз по его спине. — Пожалуйста. Не останавливайся.

— Я только… — напряженно проговорил он, — стараюсь помедленнее…

Он нажал немного сильнее, и мышцы его покрытой потом спины задрожали. В тот миг она поняла, что он сдерживается ради нее, ведь все это у нее в первый раз. На нее нахлынула волна нежности к нему.

Она подняла дрожащую руку и коснулась его губ. Он что-то тихо и горячо пробормотал, клятву или обещание, а потом вошел в нее до конца.

Она принялась покачивать бедрами, привыкая к незнакомому опыту. Удивленная отсутствием боли, она желала, чтобы это никогда не кончалось. Но он начал двигаться медленно и ритмично, поднимаясь над ней со страстным, напряженным выражением лица, от которого у нее медленнее забилось сердце. Она подхватила этот ритм и глядела ему в глаза, двигаясь вместе с ним, когда он приближался к оргазму.

Он не опередил ее — принялся ее ласкать, пока она не испытала безудержное удовольствие. Она услышала, как он произнес ее имя, когда последовал за ней. Вскрик освобождающего оргазма повис в охлаждающем воздухе, а потом проник в ее сердце.

Тристан наблюдал за спящей Ванессой. Никакой одежды, никакой косметики, никакой искушенности. Только Ванесса, только ее изысканная красота сверкала при мягком свете лампы.

Опираясь на локоть, он наблюдал за ней и желал, чтобы она проснулась. Ему не терпелось начать сначала. Он был недоволен тем, что грубо с ней обращался, и собирался исправить это. Он вспоминал о том, что она рассказала ему в машине, о ее детстве, о том, как она заботилась о своем брате и защищала его, когда была слишком юной для такой ответственности, и решимость его крепла.

Он поцеловал ее мягкие сонные губы, волнующую ямочку на подбородке и тонкую синюю вену на почти просвечивающей коже груди.

Она мгновенно проснулась, встретилась с ним взглядом. Но некоторая застенчивость придала ее лицу настороженное выражение.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Девственница.

— Ты мне не верил?

Что-то в ее тоне подсказало ему, что отвечать надо с предельной осторожностью.

— Я не понимал, что это возможно.

— У меня не было случая.

— У тебя не было бойфрендов?

— Нет. Я или работала, или присматривала за Лу. А потом вышла замуж в двадцать два года.

— Этот контракт, который ты заключила, когда вышла замуж, — тебе никогда не хотелось его нарушить?

— Нет. Я никогда так не относилась к Стюарту. Он был скорее похож на…

В ее колебании он почувствовал то, что ей не хотелось признавать.

— На отца?

— На отца, такого, которого у меня, к сожалению, не было. Мне жаль, но это правда. Сначала Стюарт просто предложил помощь. Потом вложил деньги в меня и Лу. По-моему, он видел в нас замену семьи.

Ее слова причинили ему боль, но не такую сильную, как раньше, когда он еще не читал письмо Стюарта с извинениями.

— Твои родители — ты сказала, что они редко бывали рядом.

— Редко. А когда бывали… я часто жалела об этом. Они не знали, как реагировать на трудности Лу. Не знали, как с ним обращаться. У моего отца был вспыльчивый характер.

— Тебе и твоему брату доставалось от него?

— Только моей маме. И поэтому она пила. Мы были классической неудачной семьей.