Пенни Джордан: Тайна Софи

Помимо своей воли Эш почувствовал, как ее слова затронули что-то глубоко спрятанное в его душе.

— Это было давно. — Все, что он смог произнести.

— Я до сих пор помню, — мягко прошептала София. — Мне было девять лет. Я поскользнулась и упала в воду, а ты прыгнул и спас меня. Алекс смеялся надо мной, а ты бережно вынес меня на берег. Я чувствовала себя такой защищенной. Впервые за свою жизнь.

«Да, — с горечью подумала она, — это было тогда. А потом он причинил мне такую боль, что даже теперь…»

Нет, она не должна думать об этом. Она должна сосредоточиться на своем плане, плане, который она начала разрабатывать с той самой минуты, когда узнала, что Эш будет на званом вечере. Насколько София понимала, это был единственный способ выбраться из ловушки, в которую она попала.

Эшу было не по себе. Опять эти интонации ранимости и незащищенности в ее голосе, эти воспоминания, которые принадлежат только им двоим. Как она хорошо играет, изображая из себя беззащитную девочку!

София перевела дух, глубоко вздохнув, отчего и без того низкий вырез ее платья, казалось, стал еще глубже. Эш заметил, что ее грудь стала еще пышнее и еще соблазнительнее, чем когда ей было шестнадцать. В его памяти всплыли темные округлости ее напряженных сосков, проступающих сквозь тонкое хлопковое платье. Это было давно, напомнил себе Эш. Сейчас он стал достаточно взрослым, чтобы понять, что одно женское тело похоже на другое, что изматывающее физическое желание каждый раз переходит в пустоту после того, как он получает женщину, которую хочет.

София с мольбой в глазах прикоснулась к руке Эша, и его тело моментально отреагировало на прикосновение.

Чтобы отвлечь себя, он попытался сфокусироваться на ее руке, а не на своих ощущениях. Опустив глаза, он увидел ее миниатюрную руку с гладко отполированными, ухоженными ноготками. Эта нежная рука поглаживала рукав его дорогого льняного костюма, сшитого специально для этого вечера. Помимо своей воли он представил, как эти ноготки впиваются ему в спину в то время, как Софи находится на верху блаженства. Эша бросило сначала в жар, потом в холод.

— Наш отец разрешил Алексу выбрать себе невесту, так почему же мне нельзя выбрать себе жениха?

Помолвка ее брата стала большим сюрпризом как для Софи, так и для самой близкой ее сестры, Шарлотты.

— Ты любил Насрин. Почему я не могу любить и быть любимой?!

Страсть, с которой говорила Софи, только подтверждала мысли Эша о том, насколько необузданной она может быть в постели. Но эмоциям и страстям больше не место в его жизни. Могли бы они быть вместе, наслаждаться друг другом, не затрагивая чувств, просто как взрослые люди с богатым сексуальным опытом? Дрожь возбуждения, пробежавшая по телу, дала ему ответ — с того момента, как он сегодня увидел Софи, он желал ее, и только ее. Эш вообще не помнил, когда так сильно и страстно он хотел женщину. Но он не должен забывать, что представляет из себя Софи, он должен оттолкнуть, отдалить ее от себя. Эш подумал, что напрасно встретил сегодня Софи.

— Мой брак — это мое дело, — жестко бросил он.

Наплевать на тон, он должен забыть о том, что страстно желает ее.

София поняла, что снова совершила ошибку. Она нарушила границы дозволенного. Неужели он все еще любит Насрин? Но не от этого у нее с болью сжалось сердце, а от того, что, если все-таки она пойдет на поводу у отца и выйдет замуж за этого испанского принца, она никогда не почувствует себя любимой. И не просто любимой, а любимой им — Эшем. Хотя какая ей разница — она же его не любит.

В своей семье она всегда была непослушным, трудным ребенком. Девочкой, которая всегда нарушала установленные порядки и пыталась противостоять деспотичному отцу. Такова была ее репутация, и такой она себя привыкла считать, и поэтому она не собиралась сдаваться сейчас только потому, что Эш смотрел на нее так холодно, даже с презрением. Конечно, ведь она упомянула его любимую жену. И что ее дернуло вспомнить Насрин!

Эш в свое время поклялся, что будет любить свою невесту, которую ему выбрали родители много лет назад. Он очень серьезно к этому относился и даже гордился тем, что может сам управлять своими чувствами. Эш рано осиротел и был воспитан старой нянькой, которая много рассказывала о большой любви его прадеда к английской принцессе. Выросший на этих рассказах, Эш поклялся любить и окружить заботой свою юную махарани, которая однажды станет его женой. Нянюшка внушила Эшу, что любовь — самая важная в жизни вещь. Он должен любить свою невесту, и тогда она обязательно полюбит его и избавит от одиночества сиротства. Наслушавшись рассказов своей нянюшки, он был уверен, что будет любить свою невесту так же пылко и сильно, как его знаменитый предок любил свою английскую принцессу. Откуда проистекала эта уверенность? От самонадеянности или от наивности? Он не знал. Его рот скривился в горькой усмешке. Только он знал, насколько грубо реальность вторглась в его мечты. Смерть его жены, в которой он считал повинным себя. Он будет жить с этим бременем до конца своих дней. Эш поклялся, что больше никогда не позволит чувствам к женщине так глубоко завладеть им. И никогда он не будет смешивать любовь и секс. Секс для удовольствия, для удовлетворения желаний — и не более того. Он может разрешить себе хотеть женщину, но никогда не разрешит себе полюбить ее.