Сьюзен Мейер - Пойманный свет

Стремясь и дальше избегать Тори, Чанс сделал несколько звонков из своей комнаты. Он ожидал, что Тори уедет навещать жениха. Но, закончив с делами, он увидел ее сидящей на диване.

Прежде чем Чанс успел что-то сказать, в дверь постучали. Он открыл и обнаружил на пороге Роберта с большим серым контейнером в руках.

— Это для вас, сэр.

— Это обед, — пояснила Тори, когда Чанс забрал контейнер и Роберт ушел. — Я позвонила в особняк и попросила прислать еду для нас обоих.

— Это было не обязательно.

— Знаю, но вчера между нами возникло напряжение, поэтому я считаю, что нам нужно продолжать общаться, пока мы его не преодолеем.

Чанс не мог согласиться, потому что от разговоров он только больше симпатизировал Тори или ненавидел себя. Но поскольку инстинкты его уже подводили, то он был готов на все. Тори расставляла приборы и посуду, а Чанс вылил из контейнера суп и достал свежий хлеб.

В тишине они поели, а потом Тори слабо улыбнулась:

— Так о чем еще мы можем поговорить?

— Не знаю, — пожал плечами Чанс. — Это ваша идея.

Но тут его посетила неприятная мысль. Вчера он совершил еще одну оплошность. Поймав взгляд Тори, Чанс произнес:

— Вообще-то я еще должен вам извинения за выпад в адрес вашего костюма.

— Ничего страшного, вы не знали про мою ногу.

— Болит?

— Только в дождь. — На это Чанс засмеялся, но Тори добавила: — Я не шучу. То ли из-за давления, то ли из-за сырости она начинает ныть.

— Сильно?

— Раньше было сильно. А теперь… — Она замолчала и подтянула штанину синих джинсов, демонстрируя шрамы.

Чанс посмотрел на них, а потом в глаза Тори:

— Выглядит почти искусственной.

Тори снова прикрыла ногу:

— Знаю. Наверное, из-за пересадок кожи.

— Много их пришлось делать?

— Было много операций. И терапии. Много-много терапии.

— Наверное, тяжело пришлось.

— Не столько тяжело, сколько… мне кажется, я пропустила пять лет жизни. Или отстала. Мне двадцать пять, но во многом я все еще чувствую себя на двадцать.

Беседа должна была избавить Чанса от бурлящих внутри чувств, но только добавила к ним разочарование. Он напомнил себе, что отношения чаще разваливаются, чем расцветают. Особенно его отношения.

После обеда Тори оставила его с детьми: воскресенье было ее выходным днем, как они и договаривались. К тому времени, как она вернулась, Чанс уже уложил детей, так что она только сказала им «спокойной ночи» и ушла к себе. В понедельник Чанс отправился на работу с чувством, что между ними все пришло в норму.

Вечером в понедельник Роберт снова принес ужин для них обоих в коттедж. Пока Чанс переодевался, Тори расставила тарелки и разложила приборы. Дети сидели в креслицах за столом и стучали погремушками по подносам.

Чанс старался не думать о том, насколько все это похоже на картины, которые он представил, когда Лилия сказала, что беременна. Хотя признаваться в этом даже себе он не хотел, но тогда немало нафантазировал о них двоих, а теперь Тори заняла место бывшей жены в его фантазиях.

В голове зазвучал сигнал тревоги, но Чанс его проигнорировал. Он взрослый мужчина, его детям нужна няня, а мама этих детей причинила ему столько боли, что он не станет поддаваться фантазиям. Особенно фантазиям о женщине, которая четко дала понять, что между ними ничего не может быть.

Тори сняла крышку с кастрюльки с горячим ростбифом под соусом, и запах наполнил воздух, заставляя живот Чанса урчать.

— Никто не готовит так вкусно, как Кук.

— О да! — порывисто согласилась Тори. — Я здесь килограммов двадцать наберу, пока не уволюсь!

Чанс засмеялся. Ну вот, нормальный разговор. Они справятся. Застольная беседа не обязательно должна приводить к разговорам о личных вещах.

— Двадцать килограммов за восемнадцать лет — это неплохо. Многие набирают куда больше.

Выкладывая себе на тарелку картофельное пюре, Тори покачала головой:

— Вряд ли я останусь тут на восемнадцать лет.

— Почему?

— Сначала я так думала, — сказала она тихо, полным сожаления голосом. — Но близнецам не так долго будет нужна няня. К тому же я бы хотела доучиться. — Она вручила Чансу тарелку.

— Правда?

— Да. До катастрофы я училась в школе бизнеса. Но я так люблю ваших детей… я так люблю всех детей, что теперь думаю стать учительницей. Для этого нужно получить диплом.

Видимо, их беседа была не такой уж удачной. Если Тори намекает на свое увольнение и планы на дальнейшую учебу, то, может, только Чанс тут расслабился? С другой стороны, она няня, а не его девушка и не мама близнецов. У нее нет перед ними обязательств. А после всего, что она пережила, ей нужна своя жизнь, своя мечта.