Кара Уилсон - Поверь в любовь

В замешательстве Мелоди густо покраснела.

— Прости меня, Джеймс! Я не хотела тебя оскорбить.

— Может быть, тебе интересно будет узнать, — продолжал он, с презрением отметая ее извинение, как оно того, без сомнения, и заслуживало, — что мне сегодня вечером предложили работу, от которой при иных обстоятельствах я едва смог бы отказаться. Очень престижная работа, Мелоди, — стать дизайнером строящихся по прежним образцам деревянных шхун, что бороздили на рубеже столетия воды залива. Спрос на подобные суда растет, и наш драгоценный старый Порт-Армстронг наживается на моде с обычным алчным рвением. Отцы города так хотят заключить сделку со мной, что фактически готовы предоставить мне полную свободу.

Несмотря на откровенно выраженное пренебрежение, было ясно, что Джеймса привлекал брошенный ему вызов.

— Но это же большая честь для тебя, Джеймс! — воскликнула она в слабой надежде, что заразит его своим энтузиазмом и он пересмотрит решение.

— Очень даже. — Короткая саркастическая улыбка Джеймса не оставила камня на камне от ее надежд. — Думаю, твоя приятельница, что заговорила с нами в танцевальном зале, не возмутилась бы при виде тебя со мной, знай она, как уважает меня ваше почтенное традиционное общество.

— Мне наплевать, что думают мои друзья, — запричитала Мелоди, видя крушение всех своих надежд. — Меня волнует твоя судьба — наша с тобой судьба. Почему ты не хочешь принять это деловое предложение?

— Потому что это означало бы пустить корни, а я из другого мира. И мы не принадлежим друг другу.

— Мы могли бы, если бы ты захотел, попробовать.

— Тебе не следует пытаться, — сказал резко Джеймс. — Я видел, сколько несчастий происходит из-за того, что люди пытаются цепляться за приглянувшееся им, но с самого начала обреченное.

Мелоди взглянула на него сквозь слезы. Она молчаливо объяснилась ему в любви.

— Не надо, — остановил он ее, как если бы она произнесла свою мысль вслух. — Я этого недостоин.

— Оставь это решать мне.

— Нет. Ты должна искать кого-нибудь из своей среды.

— Речь идет о чем-то большем, чем моя среда. А что будет с нами, Джеймс? — Мелоди сделала глубокий быстрый вдох и словно бросилась в поток. — А куда ты денешь факт, что мы занимались любовью? Разве это ничего не значит?

Итак, она сделала этот шаг, единственный шаг, который она клялась никогда не совершать: выступила в роли обиженной женщины, прибегла к шантажу. О боже, что за этим последует?

Джеймс был невозмутим.

— Мы неделями играли с огнем, и я кляну себя за то, что случилось. Теперь в моих силах прекратить игру. Пожалуйста, не делай мою задачу еще более сложной, чем она есть.

Он поднял ее подбородок и потянулся губами к ее рту в последний раз. Никогда раньше поцелуй не приносил такой сладости и не волновал ее так глубоко. Оторвав от нее губы, он захватил и частичку ее сердца. Боль была мучительна.

Джеймс пятился назад, пока она не перестала ощущать его тепло. Такой теперь будет вся моя жизнь, думала она, — пустой и холодной.

— Время прощаться, миледи, — мягко сказал он. — Возвращайся в реальную жизнь и позволь мне вернуться в мою.

Раньше Мелоди послушалась бы, так как не привыкла просить, унижаться или устраивать сцены. Но угроза потерять Джеймса обратила влечение в буйное помешательство, и Мелоди не имела сил его сдерживать.

— Джеймс, моя жизнь — это ты! — воскликнула она и бросилась в его объятия.

Она глубоко втягивала исходящий от него аромат. Ее рот был спрятан у основания шеи Джеймса, и она подумала, что никогда не забудет вкуса его кожи, которая отдавала слегка и одеколоном, и горным воздухом, полным свежести весенних потоков, студеной прохлады покрытых снегом вершин. И все вместе — это он, только он.

Мелоди понятия не имела, откуда пришла к ней безоглядная отвага, и не знала, как осмелится завтра посмотреть на себя в зеркало. Руки Джеймса сомкнулись вокруг нее в тесном объятии, и он прижал ее к себе с таким мрачным отчаянием, какое охватило Мелоди.

— О черт, — пробормотал он, дыша ей в волосы. — Это не совсем то, что делают леди, дорогая.

— Сейчас я просто женщина, Джеймс, — чуть не всхлипывая, сказала она. — И мне нужен ты.

— Перестань, — буркнул Джеймс, но без всякой убежденности; чувствовалось только, что в нем тлеет огонек, который угрожает взрывом. А в это время платье Мелоди задралось выше бедер, и Джеймс нашел рукой прохладную полоску обнаженной кожи там, где кончался шелковый чулок.