Дина Аллен: Любит – не любит…

Мелоди внимательно следила за выражением его лица, совершенно завороженная переменой в нем, явно вызванной новой темой разговора. Глаза мужчины, вначале показавшиеся Мелоди голубовато-холодными, теперь заметно потеплели и заискрились, как два сапфира. Обычная скептическая гримаса сменилась восторженной улыбкой, делавшей Уэйнрайта еще более похожим на мальчика, чем когда-либо.

Мелоди отправлялась в деловую поездку с неприятным мужчиной среднего возраста, а сейчас перед ней стоял славный малый тридцати с небольшим лет, непринужденный в общении и способный к искренним, добрым движениям души. Мелоди попыталась мысленно вернуть первоначальное впечатление вздорного и невоспитанного заказчика — но это ей, увы, уже не удавалось.

— Ох, кажется, я заболтался? — спохватился Уэйнрайт, заметив странное отсутствующее выражение у нее на лице.

— Нет, что вы! Просто я пыталась припомнить все, что читала об этой церкви. По-моему, это последний шедевр Циммермана?

— Да, именно так. И автор так полюбил свое творение, что остался доживать остаток своих дней в небольшом домике неподалеку.

В эту минуту они как раз проезжали мимо подходящего места для стоянки. Уэйнрайт резко свернул в сторону, обернулся к спутнице и спросил:

— Прежде чем слоняться без толку по рынку, давайте лучше сразу заранее решим, что бы вы предпочли на обед?

— Бутерброды с сыром. Кажется, за всю свою жизнь я не пробовала столько замечательных сортов сыра, сколько за свое недолгое пребывание в Европе.

— Что ж, тогда посмотрим, чем вас сумеет удивить этот городишко.

На рынке они бродили от прилавка к прилавку, и в итоге их выбор пал на огромные булки с маком, набор остро пахнущих сыров и разнообразные фрукты, уложенные в пирамиды, являвшие собой такие образцы геометрического совершенства, что у Мелоди просто сердце сжималось, когда при очередной покупке это совершенство вдруг нарушалось.

Часом позже они с Уэйнрайтом уже расположились на берегу Странбергер-Зее — мирного озера, окутанного легкой дымкой, на водной глади которого там и сям пестрели разноцветные лодки. Целая процессия важных уток вперевалку подковыляла к ним в надежде полакомиться крошками от их обеда.

Мелоди со смехом отломила кусочек булки с маком и бросила уткам. У нее кружилась голова от переполнявшего ее состояния какого-то необъяснимого счастья.

— Послушайте, Мелоди, — произнес Брэдли Уэйнрайт, неожиданно нарушив эту идиллию, — зачем вы это делаете?

— Что?!

— Изо всех сил стараетесь сделать карьеру фотографа. Не лучше ли было вернуться домой, выйти замуж, нарожать детей, ходить на вечеринки к соседям… в общем, вести нормальную человеческую жизнь, вместо того чтобы мотаться чуть ли не по всему свету в полном одиночестве?

— Ну, не бестактно ли задавать подобные вопросы?

— Не может быть, чтобы вы верили во всю эту феминистскую чепуху вроде эмансипации, уравнения в правах и так далее! Нет, не, похоже. И вопросы мои вовсе не бестактные. А вы, кстати, вовсе не похожи на такую феминистку. Скорее — на милую юную особу, которая занимается фотографией ради забавы, чтобы как-то скоротать время до тех пор, пока не встретится подходящий парень. А уж тогда вы забросите все ваши объективы и с радостью променяете их на мужа и уютный домик в придачу — все, как и полагается. Я прав?

— А вы оказывается, еще глупее, чем я думала! — сердито отрезала Мелоди. — Моя фотография не менее важна для меня, чем для вас — ваша писанина! Разумеется, я могу в один прекрасный день выйти замуж, но это отнюдь не означает, что я засуну фотоаппарат в шкаф и буду доставать его лишь для того, чтобы щелкать детей на днях рождения! Женщина вполне может совмещать и семью, и карьеру — разве не так? Вот, например, эта ваша знакомая корреспондентка, Лесли Макдональд… Как насчет нее? — осведомилась Мелоди, не замечая страдальческой гримасы, которая на мгновение исказила лицо ее собеседника. — Ведь она сделала блестящую карьеру, не так ли? Только людям, которые действительно полностью отдаются работе, и удается получить солидный контракт. Неужели вы думаете, что она пренебрегла бы им ради замужества?

— Вы сами толком не знаете, о чем болтаете, — процедил сквозь зубы Уэйнрайт. — Лесли Макдональд здесь абсолютно ни при чем. Кроме того, я абсолютно не намерен говорить о ней с вами ни сейчас, ни вообще когда-либо впредь, ясно? Пора, пошли отсюда!

Резким движением он сгреб остатки обеда в пакет и сунул его в ближайший мусорный бак, причем у Мелоди создалось впечатление, что Уэйнрайт с гораздо большим удовольствием засунул бы этот пакет ей в глотку…