Елена Прибыльцова - Украденное счастье (СИ)

15 октября 1777 года

Замок де Фонтэнэ, окрестности Парижа.

Была середина октября. Второй день шёл дождь. Осенний стылый воздух пропитался сыростью. Солнце едва показывалось из-за туч, делая дни серыми и унылыми.

Окутанный туманной дымкой замок де Фонтэнэ был выстроен в готическом стиле и казался особенно мрачным. С раннего утра у каменных стен старинного замка стоял экипаж, запряжённый парой породистых гнедых лошадей.

Одетая в дорожное платье Элиза Бомон де Фонтэнэ окинула взглядом свою комнату. Здесь прошло её казавшееся теперь счастливым и безмятежным детство, закончившееся со смертью матери пять лет назад.

Элизе было двенадцать, когда внезапно скончалась Фиона Морран де Бомон, и девушка до сих пор помнила те дни и похороны своей матери.

Граф Франсуа Бомон никогда не скрывал своего безразличного отношения к единственной дочери, воспринимая её лишь как возможность заключить в дальнейшем выгодный брачный союз. И Элизу было решено отправить на обучение в монастырь.

Девушке было страшно покидать родительский замок, но она понадеялась найти в монастыре утешение от охватившего её одиночества. Но монахини говорили лишь о смирении пред испытаниями, посылаемыми нам в этой жизни, и о промысле Божьем.

За годы в монастыре Элиза лишь едва научилась смирению, её наставницы не смогли дать ей ласку, заботу и понимание, в которых девушка так нуждалась.

А в безразличии отца она давно винила лишь себя, ведь граф хотел наследника, которого так и не смогла родить ему супруга. И Элиза понимала решение отца вновь вступить в брак. Девушка даже подумывала просить у отца разрешения остаться в монастыре, но отражение в зеркале подсказывало ей, что отец не отступит от цели выгодно выдать её замуж. Элиза скорее боялась, чем любила своего отца, и с замиранием сердца ждала дня, когда он примет решение.

Граф Франсуа Бомон взглянул на свою вернувшуюся из монастыря семнадцатилетнюю дочь и остался доволен. Скромное серое платье воспитанницы монастыря лишь сильнее подчёркивало природную красоту девушки, её стройное тело, длинные золотистые волосы, выразительные зелёные глаза, обрамлённые густыми ресницами.

Граф довольно улыбался, и Элиза поняла, что её судьба решена. Ей оставалось лишь молиться, чтобы её будущий муж был хоть немного ласков и нежен с нею.

Элиза даже не помыслила о том, чтобы перечить отцу и не подчиниться очередному его решению. Но когда отец назвал её имя будущего мужа, Элизе показалось, что её молитвы услышаны. Граф согласился на давний сговор со своим другом Раулем де Бриссаком поженить их детей.

Молодой Луи де Бриссак поначалу был не в восторге от необходимости жениться в двадцать лет. Но довольно охотно изменил своё мнение, едва увидев Элизу.

Луи был явно очарован с первого взгляда, невольно задумываясь, не притворна ли её излишняя девичья скромность.

Граф де Бомон не поскупился на новые модные платья для дочери. И в Элизе неожиданно для неё самой проснулся древний женский инстинкт и желание понравиться мужчине в надежде на неведомое счастье. Элиза даже снова улыбалась.

Она помнила Луи, когда тот приезжал в замок Фонтэнэ вместе со своим отцом. Нескладный подросток с едва заметным пушком на верхней губе превратился в статного молодого мужчину.

Да и она сама из худенькой девочки стала юной женщиной, готовым распуститься цветком, который скоро должен быть сорван. И с губ замечтавшейся Элизы не сходила застенчивая улыбка. Элиза испытывала странное волнение и удовольствие оттого, что тот, кто раньше едва удостаивал её внимания, теперь не сводит с неё взгляда.

Да и старый граф де Бриссак не без удовольствия поглядывал на будущую красавицу невестку, так легко поддерживающую разговор, и которую не без гордости можно будет представить ко двору.

Но размышляя над своими чувствами к жениху, Элиза не понимала их и даже боялась. В монастыре её учили стыдиться плотских желаний и избегать их. Но Элиза так хотела любить! Так хотела быть счастлива!

Однажды Луи поцеловал её, когда им разрешили побыть наедине. Опомнившись, Элиза вырвалась и убежала. Сердце колотилось от необъяснимого волнения.

Элизе казалось, что поцелуй Луи должен был ввергнуть её в пучину искушения, но вместо этого она ощутила пустоту. Ещё более пугающую пустоту, чем плотское желание, которое следовало замаливать молитвами. Но откуда ей было знать, что такое любовь?