Мэри Грин: Поцелуй незнакомца

Так ли удачна была эта идея, чтобы ее принять? Андриа Саксон вдруг засомневалась. Может, зря она польстилась на предложение, которое поначалу показалось ей заманчивым? Тетушка ее мужа — бывшего мужа, поправила себя Андриа, поскольку он ее оставил, — заказала ей написать свой портрет.

Возвращение в Йоркшир всколыхнуло в памяти мучительные воспоминания. Но может, сейчас самое время встретиться лицом к лицу с прошлым, чтобы проститься с ним навсегда? Боль и обида до сих пор сжимали ей сердце. Как знать, может, теперь они растают и унесутся вместе с ледяными водами реки Финн?

Струи весело журчали около ее ног. Она поддела башмачком золотистую листву, выстилающую толстым ковром берег. Река напоминала широкую глянцевитую ленту из вулканического стекла. Манящая и одновременно грозная, она таила в своих глубинах опасные омуты и водовороты. Андриа знала их с детства.

Однажды она чуть не утонула. Тогда ее спас Дерек, и с тех пор она считала себя его должницей. А сейчас он сам нуждался в помощи. После того как на него напали какие-то бродяги, обобравшие его до нитки и сделавшие его калекой, он утратил волю к жизни. Констебль не нашел преступников, а Дерек никогда не вспоминал о той трагической истории.

Андриа считала своим долгом его поддержать, зажечь в нем тот огонек, который угас в его душе в ту злополучную ночь. Дерек был для нее больше чем ее теперь уже покойный брат. Дерек был добрым, а Рудди — властным и холодным. Вот уже десять лет, как его не стало. Как давно это было! Для кого-то целая жизнь. За минувшее десятилетие здесь многое изменилось.

Воспоминания о Рудди повлекли за собой вереницу других мыслей. С момента своего приезда в Йоркшир Андриа пыталась оттеснить их на задворки сознания. Рафаэль…

«Я не должна думать о нем, иначе я пропаду», — прошептала она себе, чувствуя, как губы ее еле шевелятся. О причине догадаться было не трудно. Холодный сырой воздух прокрался под меховой плащ и леденил ноги. Ее ступни превратились в ледышки, пальцы рук одеревенели даже в теплых перчатках.

Раф был воплощением ее девичьих грез. Мужественный и красивый, он был отважен и смел. Храбрость его граничила с безрассудством. Он мог взобраться на самую высокую гору, куда до него никто не осмеливался залезть; или промчаться галопом на дикой, необъезженной лошади. Он любил азартные игры и всегда выходил победителем. Он срывал поцелуи у девушек и делал много такого, за что деревенские кумушки его осуждали. Андриа была наслышана о распутницах, которые с радостью дарили ему свои ласки, — но все это было забыто, когда он встретил ее.

Правда, впоследствии Раф уверял Андрию, что всегда испытывал к ней благоговейные чувства.

И она ему верила, пока в один прекрасный день все не полетело в тартарары. С тех пор ее сердце превратилось в камень.

Андриа зашагала в «Перепел и заяц», гостиницу, где она оставила леди Стоу наедине с портнихой, жившей по соседству. Лишившись всего, что составляло смысл ее жизни, Андриа утратила интерес к такой мишуре, как новые платья. Не теперь — когда не стало Джулиана и ее любимой, ненаглядной Бриджит. И когда она потеряла Рафаэля.

Удивительно, как его имя еще могло вызывать в ней боль? Ведь прошло целых два года. Рафаэль Ховард, лорд Деруэнт, сын маркиза де Роуэна, был ее мужем. Она думала, что Раф погиб в бою во Фландрии, но нет — оказывается, он остался жив. Она выяснила это совершенно случайно, во время их недавней встречи в Лондоне. Это была их единственная встреча. Негодяй, он даже не посчитал нужным сообщить ей о своем возвращении! Он смотрел на нее высокомерно, как на постороннюю, и будто сквозь нее. Чтоб судьба его покарала и наслала на него дурную болезнь!

Андриа в сердцах наподдала поросший мхом валун, попавшийся на пути.

— Проклятие! — выругалась она. Сильная боль пронзила пальцы.

Она доскакала на одной ноге до ближайшей скамьи и, усевшись, пошевелила пальцами в тесном ботинке. Косточки вроде не сломаны, отметила она с облегчением.

Вероятно, ее отец был прав, говоря, что она только внешне хрупкая. В действительности она всегда была сильной и выносливой, будто внутри ее рос крепкий гибкий тис. В самом деле, никакие потери не смогли ее сломить.

Ее родословная восходила к одной из ветвей старинного и гордого рода Саксонов, поэтому сейчас Андриа предпочла бы снова вернуть себе девичью фамилию. Это лучше, нежели носить унизительное имя леди Деруэнт, женщины, о которой с удовольствием шушукаются за ее спиной. Все знали, что ее оставил муж. И все знали также, что он обвинил ее в связи с другим мужчиной. С Дереком.