Розанна Битнер: Нежное предательство

– Черт с ней, – пробормотал Ли. В конце концов, он приехал сюда, чтобы хорошенько от­дохнуть. И постарается сделать это, несмотря на присутствие нежеланных гостей.

Пока Одри Бреннен будет находиться на рас­стоянии и воздержится от приказаний и распоря­жений по поводу того, что он должен и чего не должен делать в собственном доме, все будет отлично.

Одри открыла дверь, ведущую на балкон, и вышла из комнаты. Медленно двигаясь вдоль высаженных на галерее цветов, глубоко вдыхала солоноватый морской воздух. Приблизившись к ажурным перилам, стала смотреть на воду, кото­рая сверкала и переливалась под призрачным лунным светом. В Мэпл-Шедоуз было хорошо, но все-таки это не Бреннен-Мэнор. Дома Одри гла­венствовала. Отец ее обожал, так же как и Ричард Поттер, очаровательный джентльмен, южанин. Почти решено, что через год Ричард станет ее мужем.

Девушка не была уверена, хочет ли выйти замуж за Ричарда. Но ей не хотелось разоча­ровывать и огорчать отца, который давно мечтает об этом браке. И именно сейчас, когда к ней так плохо относятся, и особенно после того, как Ли Джеффриз пытался досадить ей во время ужина, Ричард казался самым замеча­тельным, самым привлекательным человеком на земле. Конечно, Поттер старше ее на два­дцать пять лет. Скорее, он больше подходит в отцы, чем в поклонники. Но, по крайней мере, уважает и понимает привычный Одри образ жизни. А главное – Ричард сын Альфреда Поттера, чья плантация почти такая же большая, как и Бреннен-Мэнор. После свадьбы Ричарда и Одри плантации объединятся в одну огромную, возможно, самую большую в Луизиане и, вероят­но, на всем Юге. А Одри станет хозяйкой. Мистер Ли Джеффриз просто не понимает, какой важный человек ее отец, и не разделяет полити­ческих взглядов богатого южанина. Он никогда не разберется в жизни на плантации, не уразуме­ет, что негры необходимы для сохранения ста­бильности и нерушимости привычного для Одри мира.

Совершенно очевидно, она почему-то не понра­вилась Ли. В течение месяца ей придется терпеть его высокомерное и пренебрежительное отноше­ние.

Если бы не безграничная доброта Энни Джеф­фриз, Одри уже попросила бы отправить ее домой, в Луизиану. Девушка тосковала по Бреннен-Мэнор до боли в сердце. По ночам было особенно одиноко. Слезы сами лились из глаз. Только гордость не позволяла ей расслабиться и попро­сить о возвращении. К тому же не хотелось огор­чать отца. Ведь тот надеялся, что дочь многому научится у миссис Джеффриз. На этом ее образо­вание было бы завершено. Обучая оперному пе­нию, Энни Джеффриз одновременно давала эле­ментарные знания итальянского, французского и испанского языков. Семья и друзья дома будут поражены ее познаниями. Особенно тетя Джанин и дядя Джон из Батон-Ружа. Тетя Джанин сестра матери Одри. Она всегда волновалась, что племян­ница не смогла получить разностороннего образо­вания, огорчалась, что девушке не хватает утон­ченности манер и мягкости характера.

Дочь тети Джанин Элеонор прошлым летом путешествовала по Европе. Одри прекрасно пони­мала, почему тетя всегда выставляла напоказ собственную дочь, постоянно подчеркивая, что Элеонор много путешествовала по миру. Кузина Одри была очень непривлекательна. Элеонор была старше Одри на четыре года, фигура у нее бесфор­менная, крупное лицо покрыто какими-то пятна­ми. Каштановые волосы – прямые и тусклые – невозможно уложить в какую-то прическу. И хотя тетя Джанин одевала дочь в самые дорогие платья модных европейских фасонов, ухищрения мало помогали.

Конечно же, тетя Джанин переживает из-за того, что Элеонор исполнился двадцать один год, а у нее совершенно нет никаких перспектив найти мужа. Поклонников достаточно, но ни один из них, по всей видимости, не собирается жениться. Одри подозревала, что это происходит не только из-за внешности Элеонор, но, скорее, потому, что молодые люди, ухаживающие за кузиной, совер­шенно не уважают девушку. Кузина не раз рас­сказывала Одри шокирующие истории о молодых людях. Если бы тетя Джанин узнала о таких вещах, она упала бы в обморок от стыда за собст­венную дочь.

Одри мало понимала, в чем состоят секретные отношения между мужчиной и женщиной за за­крытыми дверями, и не очень-то интересовалась. Ни один мужчина, включая, конечно же, Ричарда Поттера, не собирался унижать ее каким бы то ни было образом и относиться к Одри, словно к шлюхе. Хотя Одри имела довольно смутное пред­ставление о том, как ведут себя шлюхи. Она только знала, что это слово позорит молодую женщину или девушку. На одном из вечеров она случайно подслушала разговор молодых людей, которые называли ее кузину сучкой и шлюхой, говорили об Элеонор в таком неуважительном и оскорбительном тоне, какого Одри ни разу не приходилось слышать. Но она не стала передавать кузине разговор молодых людей.