Витольд Недозор - Дочь Великой Степи. Танец клинков

На темной улице или в настоящем бою скифянка так бы и поступила.

Можно попробовать зайти сбоку и распороть мышцу ее плеча. Но еще не время.

Главное – не забывать, что соперница должна покинуть арену живой, а желательно и невредимой. В крайнем случае почти невредимой, чтобы обеих отпустили, как это здесь называется, «стоящими». Может быть, дело в ставках на бой, а может – эта сицилийка чья-то любовница… Гладиатрис порой ценят весьма влиятельные люди!

Зайти сбоку все никак не удавалось – тяжеловесная вроде бы соперница была вертлява, будто ласка в курятнике. Пожалуй, будь у нее вместо второго щита меч, Гипсикратии и вправду пришлось бы нелегко.

Лишь бы противница не додумалась выкинуть что-нибудь из известных в лудусе Лициния штучек – например, отбросив щит (его при этом швыряют так, чтобы ударить по ногам, но Гипсикратия сумеет уберечься), схватить копье свободной рукой… Тогда останется лишь превратить бой в жестокую бабью драку, борьбу без правил, зато с ломанием пальцев, попытками выдавить глаза, плевками в лицо и укусами.

Гипсикратия снова сделала выпад, очень высоко, опасно открыв живот – и опять ее копье было перехвачено высоко поднятым щитом. В таком поединке это возможно. Но вообще-то сейчас Сцилла погибла бы снова: если бы скифянка атаковала ее не в голову, а как учили в бою – вниз под углом, – то наверняка проткнула бы сицилийке бедро или пах.

Гипсикратия отскочила назад. Снова двинулась по кругу, внезапно перехватила копье обратным хватом и древком ударила по выставленным щитам, отбрасывая соперницу.

Шум на трибунах усилился – толпа уже громко обсуждала ход поединка. Люди в красном и зеленом орали друг на друга, сотрясали кулаками… Кое-где дело дошло до тычков и брани: того и гляди придется этих «гладиаторов» палками разгонять.

Кровь и смерть пьянят, разогревают лучше любого вина. С разных сторон одни зрители выкрикивали ставки на победу, другие отвечали:

– Сто на Фульгу!

– Сорок на Сциллу!

– Двести на Сциллу…

– Поставь лучше свою задницу, «зеленый»!

– Сто – и Сциллу отпустят стоящей!

Сицилийка уже не спешила атаковать: кажется, она поняла, что столкнулась с противницей, по меньшей мере, равной ей по силе. Это было плохо…

Гипсикратия вновь разорвала дистанцию. Побежала вокруг Сциллы быстрыми короткими шажками, время от времени выбрасывая вперед копье, резко и сильно.

Хотя солнце еще не добралось до зенита, обе гладиатрисы уже обливались по́том. Прическа Сциллы растрепалась, и Гипсикратия заметила у нее в ушах золотые серьги изящной работы – не вязавшиеся с грубым лицом. А еще она заметила, что губы Сциллы накрашены дорогой помадой, а щеки покрыты пурпурными румянами. И еще следовало признать, что у нее отличная выдержка.

Хозяин наверняка поставил на ничью, но сицилийка, скорее всего, и вправду любовница какого-нибудь влиятельного господина. Ни в коем случае нельзя злить таких людей, как этот неведомый покровитель.

Скифянке оставалось придерживаться первоначального плана: пользуясь тем, что ее копье длиннее щитового умбона, вертеться вокруг сицилийки, пока та не выбьется из сил. Потом – один удар на полную длину древка, будто змеиный бросок, легкая рана – и всё…

Словно прочитав эту мысль, сицилийка ринулась на сближение, рубящим взмахом опустила кромку щита, но Гипсикратия увернулась и пнула ее в колено. От удара Сцилла упала на песок, едва не выронив оружие, – но все же удержала его.

Противница попыталась достать Гипсикратию острием умбона. Та отскочила, невредимая, и копье снова метнулось вперед. Металл скрежетнул по древку, оставив на нем царапину.

Бой продолжался. Финт, удар, выпад…

На арене установилось равновесие: Гипсикратия металась вокруг Сциллы, нанося удары, а та отбивала их, пытаясь подойти к сопернице вплотную: тогда острие или окованная кромка щита дадут ей преимущество…

Отразив тяжелый удар, нацеленный в переносицу, Гипсикратия вновь ткнула копьем, метя в бедро, – но это был обманный прием. Сицилийка, уклоняясь, потеряла равновесие, качнулась вперед. Она замешкалась только на миг – но копье безошибочно и молниеносно устремилось в цель, пройдя чуть ниже края зеленой жилетки. Оно всего лишь рассекло кожу, но…

Сцилла взвизгнула от боли. Сейчас она погибла бы в третий раз, и впервые это поняла. Другая на ее месте проявила бы осторожность, но сицилийка разъярилась всерьез.

Она отвела правую руку назад и вниз, как дискоболы в палестрах. В следующий миг ее противница присела, и вертящийся щит пролетел у нее над головой.