Витольд Недозор - Дочь Великой Степи. Танец клинков

Оружие необычное: сегодня зрителей решили побаловать особым блюдом. В руках у противницы – два маленьких фехтовальных щита кулачного хвата, по центру каждого – бронзовый умбон, увенчанный начищенным до блеска лезвием. Коротким – таким сложно убить сразу, если не распороть какую-нибудь из главных жил. Но очень острым на вид.

Парпулария – вот как именуется редкостная боевая специальность этой гладиатрисы. Парпулария с так не идущим ей именем «Сцилла» [2] В мифологии – страшное чудовище, многолапое и многоглавое, с собачьими головами на длинных шеях – и при этом с женским телом. ( Здесь и далее – примеч. авт., если не указано иное. ) .

Гипсикратия еще раз вспомнила, что ей известно о Сцилле из лудуса Лициния.

Сицилийка – и не из греков или привезенных туда со всех концов мира рабов, а из тамошних племен: сикулов или элимов, что еще сидят кое-где в глубине острова и, как поговаривают, до сих пор тайком режут людей на своих алтарях. В лудус Сциллу продала родня, чтобы не делиться с ней клочком земли в горах. На полголовы выше рослой скифянки и либр на сорок тяжелее – широкая кость.

Сцилла на арене двумя годами дольше Гипсикратии, но провела только шестнадцать боев. Правда, выиграла лишь девять: три помилования, четыре ничьи. А еще – по приказу Лицинии Волумнии, тетки хозяина ее лудуса, зарезала на глазах всей рабской фамилии управляющего и его жену, задумавших сбежать с украденными у хозяев деньгами. По какой причине благородная Лициния назначила именно такое наказание – непонятно.

На арене было довольно тихо. Шум разговоров, крики разносчиков бобов и пирожков, незатейливые песенки. То тут, то там виднелись занимающие несколько рядов пятна одноцветных одежд, все больше красных и зеленых: знаки триб – будут болеть за своих бойцов… или за тех, кого сочтут своими.

Женщины и мужчины, на плечах у отцов – малолетние дети. Нищие, воры, лавочники, дубильщики, конюхи, мимы, продажные женщины: от роскошных куртизанок с Этрусской улицы до дешевых бродяжек. И изрядное число жрецов… Взгляд Гипсикратии почему-то задержался на белых нарочито простых одеяниях весталок – на игры пожаловала едва ли не половина этой высокочтимой коллегии.

И без них, впрочем, здесь хватало уважаемых людей. Консулы, ни один, ни другой, игры не посетили, даже большой их любитель Гней Лентул: все же это были не главные игры. Зато пришел претор Гней Тарий Руф, солидный, пузатый. Вот богатый весельчак и дуралей Гай Антистий Вет, просадивший на играх и скачках половину огромного состояния. А вот Лоллий Вар – один из квиндецемвиров священнодействий – так звали жрецов, хранивших «Сивиллины книги» – одну из главных римских святынь – и искавших в них предсказания для сената. Лоллия Вара Гипсикратия помнит по недавним Аполлоновым играм – на них он был устроителем, а она – одной из участниц. Мавританский царевич Адгербал, сын Бокха: то ли гость, то ли заложник. Возле него знаменитость совсем иного рода – танцовщица Дионисия, за неполный год заработавшая двести тысяч сестерциев.

Публика всё больше степенная, высокородная, каждый с детства воспитывался в уверенности, что истинное достоинство квирита подразумевает железную выдержку, умение держать в узде чувства, хотя бы внешне.

Гипсикратия позволила себе усмехнуться, подумав, что предки многих из этих важных господ в тогах – рабы и рабыни, такие же как она… Разве что сенаторов это, пожалуй, не касается. Да и с теми мог бы поспорить знатностью любой захудалый ксай: мало у кого из степных владык было менее двадцати заклепок на топорище.

А уж среди плебеев, собравшихся поглазеть на убийство, потомков Ромула менее трети (Гипсикратия знала: у братца его Рема потомков не было – прикончил его Ромул еще в юности). Оски, сумбры, самниты, греки, лигуры, далматы, сарды – все эти Виттелии, Корнелии, Секунды и Приски… Слишком у многих в сложном и звонком, как лязг мечей, римском имени таится слово «либертин» – каким прежде гордились бывшие рабы, получившие от господина свободу, не ведая, что внуки их будут этого стыдиться.

Если ей повезет, ее тоже будут звать как-нибудь вроде Руфина Фульга Либертина.

Будут. Вскоре.

А ее прежние имена, два скифских и одно эллинское, для римлян ничего не значат. Зиндра, «Искорка», дочь кузнеца; Варка, «Волчица», степная воительница – и Гипсикратия, «Высокодержавная», жена и мать.

Теперь вдова (сердце кольнуло болью). Но по-прежнему мать…

Гипсикратия снова бросила взгляд на назначенную ей соперницу. Та спокойно улыбалась, поправляя косички.