Сюзанна Энок - Укрощение строптивой

– Непременно найду, миледи.

Сделав вид, что занята опоздавшими на завтрак гостями, Камилла поспешила покинуть Блэквуда, и в то же мгновение исчезло то ощущение тепла, которое возникало у нее во время беседы с этим человеком. Она никак не ожидала увидеть в клубе кузена лорда Фентона, которого бросила годом ранее. И, конечно же, не думала, что этот кузен будет столь любезен с ней. Еще ни разу ее не спрашивали, почему она сбежала от жениха, – вместо этого все пытались выяснить, в своем ли она уме. А между тем рассудок Камилла не теряла – ни тогда, ни теперь.

И если родственник Фентона пожелал выслушать объяснение ее поступка, то она была готова дать его – лишь бы он понял, что от этого разговора ничего не изменится, и не считал, что она несет ответственность перед Стивеном Поллардом за то, что отвергла его.

Камилла принужденно улыбнулась в ответ на приветствие какого-то юного лорда. Да, она прекрасно понимала, что погубила свою прежнюю жизнь, но похоже, никто не понимал, что именно не устраивало ее в той жизни. Но она вовсе не собиралась усугублять свое положение. Нет-нет, ни в коем случае.

Хруст яблока отвлек Китинга от изучения вида за окном Басвич-Хауса.

– Я рассчитывал, что за шесть лет моего отсутствия хоть что-нибудь изменилось, – заметил он, провожая взглядом проезжавшую по мостовой великолепную карету с гербом герцога Монмута.

– Не далее как сегодня утром вы видели одно из новшеств. И, кстати, чуть не затеяли в клубе драку. – Герцог Гривз прислонился к дверному косяку и снова хрустнул яблоком. – Я заинтригован, – признался он.

– Причиной, по которой я остановился не в Поллард-Хаусе у Фентона? – предположил Китинг.

– Если вы и впредь намерены заранее догадываться обо всем, что я собираюсь сказать, то так неинтересно, – с усмешкой проговорил Гривз. – Что ж, отвечайте на собственный вопрос.

– Стивен по-прежнему делает вид, будто мы с ним не родственники, и это, в сущности, меня вполне устраивает. А если хотите, чтобы я покинул ваш дом… Тогда я найду жилье еще где-нибудь.

– Этого я не говорил. – Гривз перешел от одного дверного косяка к другому, чтобы тоже видеть, что происходит за окном. – Многие стараются окружать себя порядочными людьми в надежде на то, что это благотворно отразится на их собственной репутации. Я же, напротив, предпочитаю повес и негодяев – с ними-то хоть есть о чем поговорить. К тому же сам я лучше выгляжу на их фоне.

Китинг рассмеялся.

– В таком случае предупреждаю: во время своего пребывания в Лондоне я намерен вести себя прилично. Решил начать с чистого листа, если можно так выразиться.

Китинг хоть и знал, что Гривзу можно доверять, но все-таки скрывал истинную причину своего возвращения в Лондон.

Герцог взглянул на него с некоторым сомнением, и в том не было ничего удивительного – Китинг и сам сомневался в том, что сумеет держать себя в руках. Так что даже хорошо, что он не собирался надолго задерживаться в Лондоне. А потом, если ему удастся избежать неприятностей… Тогда он, возможно, снова сюда наведается… Но об этом он подумает в свое время. Не следовало опережать события.

Вытащив свои старые, исцарапанные карманные часы, Китинг щелчком открыл их и, поднявшись на ноги, проговорил:

– По крайней мере, вы воздержались от уничижительных замечаний, Адам. А что касается сомнений, то имеются они и у меня самого. Но сейчас мне пора на важную встречу.

– Как и мне, – заметил Гривз. – Кстати, Китинг… Если бы вы не питали никаких сомнений насчет склонностей своего характера, то не прятались бы, подобно отшельнику, последние шесть лет. Просто постарайтесь не забывать: ваши былые проступки все еще вызывают гораздо более живой интерес, чем ваша нынешняя благопристойность.

– Благодарю за предупреждение, – кивнул Китинг. – Я слышал, обо мне даже сложили стихи… – Он вздохнул и направился в коридор. Обходя Гривза, стоявшего в дверях, добавил: – Посмотрим, сумею ли я обмануть всеобщие ожидания.

– В вашу защиту скажу следующее… – Герцог вышел из комнаты следом за ним. – Знаете, стихи-то скверные. К тому же написаны шесть лет назад. Мне доподлинно известно, что с тех пор появилось множество других поэм. И некоторые из них написаны так же дурно, как и посвященная вам.

Китинг неопределенно хмыкнул. Если герцог намекнул, что он и его выходки отчасти уже забыты, – что ж, тем лучше. Но его не покидало ощущение, что имелась заметная разница между забавой, которую на время забыли, так как появилась новая, и забавой, забытой насовсем. А стихи и впрямь оставляли желать много лучшего.