Барбара Мецгер - Идеальный джентльмен

В таких случаях Стоуни складывал свои полномочия. Может быть, он и является платным компаньоном, но, черт побери, он вовсе не шлюха. Определенно не все его услуги можно купить.

Несмотря на эти несколько неудач — или, может быть, из-за того, что Стоуни продемонстрировал подобные моральные принципы — виконт получал все больше и больше просьб от тех, кто искал его общества. Его банковский счет все увеличивался, так же, как и его слава, если славой можно считать многозначительное подмигивание и похлопывание по спине. После первого Сезона его клуб стал походить на офис, где проводят интервью. После первой помолвки в его новом графике мероприятий оказалось больше записей, чем в книге пари в «Уайтсе».

Дела шли так хорошо, а мужское отвращение к разбавленному вину, игре на арфе и неприкосновенным девственницам таким сильным, что на следующий год Стоуни пришлось завербовать двух друзей в качестве помощников в своем деле.

Второго сына требовательного герцога, лорда Чарльза Хэмметта, держали в ежовых рукавицах. Один неверный шаг — и его содержание тут же урезалось. Два таких шага — и его послали бы наблюдать за владениями семьи в Америке. Лорд Чарльз страдал одновременно и от морской болезни, и от страха перед деспотичным отцом, поэтому в двадцать четыре года представлял собой образец респектабельности. Когда-нибудь он женится на девушке, выбранной ему отцом, которая, разумеется, принесет пользу герцогству. Тем временем Чарли занимал деньги у друзей, чтобы заплатить своему портному — мастеру своего дела. Виконт Уэллстоун пришел ему на помощь.

Капитан Дэниел Брисбен был школьным товарищем Стоуни. Теперь он вернулся из армии с постоянной хромотой, без карьеры и без всякой надежды, кроме спасения в бутылке. Стоуни спас и его тоже.

Какая женщина не придет в восторг от внимания сына герцога, вышедшего в отставку героя и привлекательного виконта? Ну и что, что капитан Брисбен не может танцевать и не очень хорошо умеет вести светскую беседу и говорить комплименты? Ну и что, что лорд Чарльз — всего лишь второй сын со слабо очерченным подбородком и еще более слабым чувством стиля? Что с того, что лорд Уэллстоун на мели, да еще и убежденный холостяк к тому же? Вместе они означали, что у девушки всегда будет представительный партнер за ужином, привлекательный и внимательный визитер днем, завидный сопровождающий на любое мероприятие, на которое ее отец не сможет пойти из-за подагры.

У нее есть кавалер.

Она станет успешной в обществе.

И Стоуни тоже ждет успех.

Вскоре он сумеет восстановить Уэллстоун-парк до самоокупающегося, приносящего доход процветания. Вскоре у него будет достаточно средств, чтобы запустить программу по разведению лошадей или небольшую верфь на побережье в Норфолке. Вскоре он сможет выдать Гвен положенную ей вдовью часть, и молиться, чтобы она использовала эти деньги в качестве приданого. После еще одного весеннего Сезона, как рассчитал Стоуни, он попрощается с дебютантками, расстанется с девицами, оставшимися без кавалеров, уйдет из этого бизнеса по сопровождению раз и навсегда. Когда ему исполнится тридцать лет, он покинет Лондон без сожалений. Но сначала…

— Как это понимать: ты скомпрометировал дочь графа Паттена?

С развязанным шейным платком и расстегнутым сюртуком, Стоуни расположился у себя в кабинете, в последний раз проглядывая счетные книги перед тем, как отправиться в постель и предаться приятным мечтам. Затем в дверь вошел этот ночной кошмар. Рука капитана Брисбена слишком сильно дрожала и он не смог налить себе вида из графина на столе у виконта. Стоуни взял графин и наполнил бокал — а затем осушил его сам.

— Проклятие, — проговорил он, — ты должен был танцевать с этой девушкой, черт возьми, а не уничтожать ее репутацию!

Офицер на половинном окладе без приглашения упал в кресло перед столом.

— Она сказала, что заболела. Я отвел ее в пустую комнату, собираясь привести ее мать, хозяйку бала или горничную. Кого угодно. Что я могу знать о женских недугах? Но когда мы зашли в комнату и я повел ее к кушетке, девушка каким-то образом упала на меня. На мою больную ногу.

— Нет, я не знаю, как твоя больная нога смогла порвать на ней платье, черт бы все побрал!

— Что ж, эта нога подвернулась, и мы упали на кушетку. Я попытался схватиться за стол, но, как оказалось, зацепился пуговицей мундира за кружево на вырезе ее платья и раздался ужасный звук, и она закричала, а затем вбежали ее мать и половина гостей, а ее отец, граф Паттен, начал кричать. И…