Тереза Энн Фаулер - Порядочная женщина

Мисс Рузвельт заявила:

– Конечно, белых мальчиков можно отмыть и отправить в школу, но джентльменами они не станут. Это просто невозможно – уж такими их создал Господь.

Мисс Берг добавила:

– Если бы только они не увлекались спиртным…

– Вот именно, – согласилась мисс Рузвельт. – Ирландцы разве что не рождаются пьяными. Без бутылки их мужчины ни за одно дело не возьмутся. Даже женщины к этому склонны. На той неделе нам пришлось уволить горничную – мама увидела, как она, пьяная в стельку, прятала по карманам столовое серебро!

– Немцы, между прочим, не многим лучше, – сказала мисс Берг.

Армида вздохнула:

– Наша немка-гувернантка и вправду была ужасной…

– Была? Кто же теперь воспитывает ваших сестер?

– Армида, – торопливо ответила Альва. – Она прекрасно справляется, а теперь, когда мамы не стало, девочкам лучше с ней, чем с чужими людьми.

– Четыре незамужние девушки, оставшиеся без матери, – покачала головой мисс Рузвельт. – Какая жалость.

– Но хуже всего евреи, – не унималась мисс Берг. – И не в пьянстве дело – если я не ошибаюсь, они не пьют из религиозных соображений. Но они такие… подозрительные, подлые… и коварные, точно – они невероятно коварные.

Альва не выдержала:

– Зато, я полагаю, все белые американцы, исповедующие христианство, совершенны?

Мисс Рузвельт закатила глаза.

– Мисс Смит, мы же просто констатируем факты. Возможно, получи вы лучшее образование, поняли бы, какие глупости говорите.

Армида поспешила встать между ними:

– Кажется, у миссис Хармон все готово.

– Итак, барышни, – возвестила миссис Хармон, присоединившись к девушкам. – Напоминаю вам, что настоящие христиане щедры не только делами, но и словами. – Раздав мешочки и построив девушек по парам, она продолжила: – Мы все можем стать лучше, независимо от происхождения. Имея необходимые средства и образование, все способны сделаться честными и порядочными людьми.

– Да, миссис Хармон, – прощебетали девушки хором.

Честными и порядочными. Возможно, это все, на что смогут рассчитывать Альва и ее сестры, если хотя бы одна из них не выйдет замуж за состоятельного человека, – а учитывая отсутствие каких бы то ни было предложений, сделать это будет непросто. Семейство Смит переехало в Нью-Йорк еще до войны [3] Гражданская война в США 1861–1865 гг. , покинув ныне посрамленный Юг. Во время войны они жили в Париже, и теперь, вернувшись в Нью-Йорк, обнаружили, что для никербокеров [4] Никербокер (от голландской фамилии Knickerbocker) – коренной белый житель Нью-Йорка, ведущий свою родословную из голландского Нового Амстердама XVII века. , этих преуспевающих коренных манхэттенцев, сестры Смит недостаточно хороши. Так же мало они привлекали и самонадеянных нуворишей, которые толпами прибывали в Нью-Йорк. Все, что оставалось девушкам, – искать где-то посередине.

Но даже это удавалось им с трудом. Дело в том, что четыре прекрасно воспитанные девушки из приличной семьи совершенно терялись в массе им подобных, а ряды джентльменов после войны, напротив, значительно поредели. Все это вынудило Альву скрепя сердце согласиться на некоторые ухищрения, которые должны были дать плоды через несколько недель и целью коих был один из тех самых молодых людей, что занимали промежуточное положение.

Миссис Хармон вошла в здание, девушки последовали за ней и теперь стояли в душном зловонном коридоре. Воздух здесь был гораздо теплее, чем на улице. Миссис Хармон приложила платок к шее, потом ко лбу. Мисс Рузвельт закрыла платочком нос.

– Если мы будем достаточно расторопны, нам не придется здесь задерживаться, – подбодрила всех миссис Хармон.

Мисс Рузвельт и мисс Берг она поручила обойти первый этаж, остальных девушек распределила в зависимости от их происхождения – чем ниже статус, тем выше этаж.

– Барышни Смит, вы идете на четвертый, – сказала она и кивнула в сторону мрачной внутренности здания. – Всем все понятно? Я буду ждать снаружи.

– Жаль, что вам так не повезло, – произнесла мисс Рузвельт.

Мисс Берг добавила:

– Да, приятного мало. Я слышала, наверху живут прокаженные и идиоты.

– Даже прокаженные и идиоты заслуживают милосердия, – ответила Армида, взглядом приказав Альве не поддаваться на провокацию.

Альва зашагала вверх по лестнице. Нет, она ни за что не покажет, что им удалось ее задеть. Первый этаж или четвертый – какая, в самом деле, разница? Это всего лишь обстоятельства. Они еще ничего не значат.