Барбара Мецгер - Порочная жизнь настоящего героя

– Прости, киска. Я знаю, что ты поддержала бы меня, но это ни за что не пройдет. Ты не будешь желанным гостем в Ройс-Хаусе, ты же знаешь. Ты красавица, моя милая, но не в их возвышенном, утонченном мире. То же самое касается и меня, но у меня нет выбора. Здесь тебе будет намного лучше. – Он обвел взглядом комфортабельные комнаты над клубом «Макканз», которые достались ему от Харри. Никого не беспокоило, в какое время он уходил или приходил, в каком состоянии, и с какой компанией. Обслуживание было превосходным, еда – обильной, а общество – нетребовательным. Дэниел будет скучать по всему этому – по свободе, по духу товарищества, по легкости принятия его таким, какой он есть, без требований, чтобы он стал кем-то другим. Но его мать требовала, чтобы он поселился вместе с семьей, вероятно, чтобы быть у них на побегушках. – По тебе я буду скучать больше всего, дорогая, но ты справишься. Ты уже заправляешь на здешних кухнях, так что не останешься голодной, а Харри скоро вернется и снова возьмет тебя к себе.

Он поцеловал шелковистую головку Мисс Уайт, а затем встал и отряхнул с куртки ее белую кошачью шерсть. Самое меньшее, что он может сделать для своей любимой матушки – в первый же день предстать перед ней в аккуратном виде. Она и так скоро разочаруется в нем. Вероятно, как разочаровались в нем и все остальные члены семьи.

– Мне прогулять вашу лошадь, сэр? – спросил юный грум, когда взял поводья у Дэниела рядом с Ройс-Хаусом. – Или вы останетесь здесь ненадолго?

Приговоренные редко могут выбирать.

– Боюсь, что я здесь на всю жизнь. То есть, до тех пор, пока этого желает моя мать.

Мальчик с пониманием вздохнул.

– Моя мама заставляет меня каждую неделю ходить в церковь, но она осталась в Стамфилд-Мэноре.

Это место выглядело намного привлекательнее. Овцы и коровы не заставляют парня надевать галстуки и танцевать котильон. Зерно не рассказывает сказки. Затем Дэниел заметил, что грум стоит так далеко от огромного мерина – достаточно большого, чтобы выдерживать вес Дэниела – насколько это позволяют поводья.

– Старый Гидеон не доставит тебе никаких неприятностей, – сказал он мальчику. – Все, что ему нужно – это свежее сено, достаточно овса и как можно меньше физической нагрузки. – Ну что же, по крайней мере, Гидеон будет здесь счастлив. Конюшни тут должны быть чище, светлее и обслуживаться гораздо лучше, чем те, к которым привык гнедой. В Ройс-Хаусе с лошадьми обращались лучше, чем с некоторыми гостями. Никто не стал бы смотреть на них с насмешкой, как сейчас это делал дворецкий, стоявший у открытой двери городского дома графа.

Этого человека наняли уже после того, как Дэниел был здесь в последний раз, вероятно, на время Сезона, пока постоянный мажордом графини находился с ней в деревне. Этот парень выглядел так, словно прошел ту же самую школу дворецких, как и все остальные накрахмаленные, надменные, элитные слуги высшего эшелона общества. В той школе, где их учили перенимать положение от семьи, в которой они служили, смотреть сверху вниз на обычных смертных и засовывать кочергу себе в…

– Ага, – проговорил в этот момент мужчина, уголки его рта едва заметно приподнялись. – Должно быть, вы – мистер Стамфилд. Леди Кора сказала, что ожидает вас. Добро пожаловать в Ройс-Хаус.

Он вытянул руку в белоснежно-белой перчатке. Дэниел понятия не имел, зачем дворецкий это сделал – не то чтобы он испытывал отвращение к рукопожатию со слугой, но даже в его недавнем окружении это посчитали бы странным. Возможно, парень ждет шляпу Дэниела, которую он потерял несколько месяцев назад во время безрассудной скачки.

Перчатки? Дэниел носил эти досадные предметы одежды только в середине зимы, и оставлял их где-нибудь чаще, чем приносил домой.

Трость? Жеманная уловка светских щеголей для важной походки.

Хлыст для верховой езды? Гидеон всегда шагал в собственном темпе, так что зачем беспокоиться?

Несомненно, этот хлыщ не ждет взятки – только не в резиденции матери Дэниела, где дворецкий еще ничего не сделал для ее сына, и выглядел так, словно никогда ничего не сделает, если будет иметь выбор.

Ноздри слуги раздулись от надменного презрения.

– Ваша визитная карточка, сэр. С тем, чтобы я мог отнести ее леди Коре.

Дэниел готов был многим пожертвовать ради своей матери. Но подбирать навоз за напыщенной жабой – этого в списке не было. Дэниел схватил дворецкого, который был намного меньше его, за плечи – к тому же еще подбитые ватой – и поднял его в воздух.