Джил Грегори - Побещай мне рассвет

Густая темнота окутывала большое торговое судно «Эсмеральда», бороздившее ледяные воды мартовского моря. Белинда Кэди решительно взбиралась по трапу, холодный ветер, уныло завывая, приподнимал ее тяжелый плащ из синего бархата. В такую студеную, звездную ночь хорошо сидеть у ярко пылающего камина в объятиях толстого пухового пледа. Однако на «Эсмеральде» камина не было, а единственное изрядно протертое одеяло, которым укрывалась Белинда, было из серой свалявшейся шерсти. Но сейчас она радовалась тому, что вырвалась из зловонных и шумных корабельных недр. Наконец девушка добралась до конца трапа. Ее зеленовато-золотистые глаза сверкали решимостью. Не важно, что, поднимаясь наверх после наступления темноты, она нарушает приказ капитана; не важно, что Сара Куки ворчала и недовольно хмурилась, когда она выбиралась из тесного трюма, битком набитого эмигрантами – женщинами и детьми. Белинда решительно проследовала по скрипучей скользкой палубе и положила руки на мокрые деревянные поручни. Она подставила лицо ветру, полной грудью вдохнула его соленую свежесть и встряхнула головой. О, последняя ночь! Последние сутки этого отвратительного путешествия! С нетерпением ждала она момента, когда сможет покинуть грязный, кишащий крысами корабль. Что бы ни ждало ее в неведомой колонии, все равно это лучше ужасающих тоскливых дней на корабле.

Барашки молочно-белых облаков плыли непрерывной чередой по угольно-черному небу, застилая звезды. Издали доносились громовые раскаты. Значит, утром пойдет дождь. Белинда вгляделась в черное как смоль море. Ее прежняя жизнь в деревеньке графства Суссекс представлялась ей сейчас столь же далекой, как и сама добрая старая Англия. Впереди простирались колонии, и там – ее будущее. Что оно таит?

Сердце учащенно забилось, когда девушка попыталась представить, какой будет ее жизнь в доме кузена по отцовской линии, мирового судьи Джонатана Кэди из Сейлема. Настолько ли он сам чопорный и важный, как его титул? Глаза ее озорно заблестели. Коли так, придется быть примерной девочкой. Нельзя гневить своего благодетеля – ведь она сирота, да еще без гроша в кармане. Если кузен выставит ее вон, ей некуда будет податься. Об этом то и дело твердила ей Сара, служившая экономкой в семействе Кэди еще до того, как Белинда появилась на свет. Как будто она сама могла забыть о своем прискорбном положении!

Ее родители погибли в Лондоне при пожаре, когда ей было четырнадцать лет. Потом она три года прожила с бабушкой в уютном сельском особняке. А теперь и бабушки не стало – вот уже шесть месяцев, как ее похоронили. Обычно стойкая, Белинда тяжело перенесла эту потерю. А вскоре после похорон последовал новый удар. Брайен, управляющий, которому поручили присматривать за имением сквайра Кэди, вел дела из рук вон плохо, с величайшей небрежностью. По его нерадивости от состояния, которое сквайр оставил дочери, не осталось и следа. Осиротевшая Белинда обнаружила, что у нее нет за душой ни гроша. Затем наступили мрачные времена, о которых девушка предпочитала не вспоминать вовсе. Длинные, томительные дни, когда она лихорадочно размышляла, как жить дальше; одинокие ночи в гостиной, когда тоска по бабушке переполняла ее и причиняла такую боль, что чувство одиночества буквально разрывало ее сердце на части. Не предложи ей кузен Джонатан – единственный оставшийся в живых родственник – отправиться, под его опеку, в Новый Свет, она вообще не знала бы, что делать.

Она теперь в неоплатном долгу перед кузеном, напомнила себе Белинда. Нельзя отплатить ему неблагодарностью. Она станет тихой и послушной – о чем всегда молилась бабушка. Именно такой девушкой, каких она сама терпеть не может. Зная свой характер, Белинда предчувствовала, что примерное поведение дастся ей нелегко. Она всегда была задирой. По крайней мере ей всю жизнь об этом твердили, а старшим следовало верить.