Ханна Хауэлл: Бесстрашный горец

Да и лицо девушки, похожее по форме на сердечко, было столь же прелестным: высокие скулы, слегка вздер­нутый подбородок, маленький прямой нос, безупречно гладкая кожа золотистого оттенка, словно целованная солн­цем, полные, соблазнительные губы. И два очарователь­ных аккуратных маленьких шрама, по одному на каждой щеке. «Интересно, откуда они взялись?» – мелькнуло в голове у Эвана.

Мысленно чертыхнувшись, он спешился и вытащил шпагу. Если уж ему и шрамы ее нравятся, она гораздо опас­нее, чем кажется на первый взгляд. Эван прекрасно знал, насколько устрашающе выглядит, и поэтому слегка удивился, когда девушка лишь моргнула, смерила его взглядом с го­ловы до ног и застыла в напряженной позе, словно гото­вясь отразить нападение.

— Ты что, девушка, собралась сражаться со мной? — бросил Эван, хмуро взглянув на нее.

– А почему бы и нет? – ответила Фиона вопросом на вопрос.

– Потому что я мужчина, выше тебя и сильнее.

– Я это заметила.

Фиона говорила истинную правду: этого и в самом деле невозможно было не заметить. Стоявший перед ней муж­чина оказался намного выше ее ростом, хотя сама она, если выпрямится, девушка высокая. Она даже подозревала, что он выше ее братьев. Широкоплечий, стройный, с длинны­ми, сильными ногами, он был одет в чересчур широкую кожаную куртку и просторные штаны, которые не скрыва­ли его мускулистое тело. Да и шпага выглядела довольно впечатляюще.

Однако, несмотря на его грозный вид, Фиона почему-то не испытывала никакого страха, что ее озадачило, поскольку в лице незнакомца не было даже намека на мяг­кость, более того, оно казалось хищным. С высокими ску­лами и сильной нижней челюстью, оно могло бы считаться красивым, если бы не излишняя суровость. Нос, вероятно когда-то длинный и прямой, был перебит по крайней мере в двух местах, а на переносице образовалась горбинка, де­лавшая мужчину похожим на ястреба. Хотя он стоял, суро­во сжав губы, от Фионы не укрылось, что губы у него четко очерченные и полные. Глаза, опушенные густыми длинны­ми ресницами, были необыкновенного голубовато-серого цвета, как ясное летнее небо перед наступлением сумерек. Ему повезло, что рана не задела глаза, подумала Фиона, глядя на шрам, который тянулся от правой брови вдоль правой щеки к челюсти. Брови у незнакомца были аккурат­ные и дугообразные, а во взгляде при желании можно было отыскать некоторую мягкость. Густые длинные волосы иссиня-черного цвета, заплетенные в две косы, спускавшиеся почти до лопаток, лишь дополняли облик свирепого, мрач­ного воина.

«Какая же у него смуглая кожа», – подумала Фиона. Она была почти уверена, что это не загар. На щеках пробивалась темная щетина, и от этого лицо казалось еще темнее. Фиона никак не могла понять, почему ей, постоянно окруженной светловолосыми красивыми мужчинами, этот смуглый чело­век кажется таким привлекательным.

– Значит, ты не станешь сражаться со мной, – заявил Эван, почувствовав желание уклониться от ее чересчур пристального взгляда, однако не поддавшись этому жела­нию.

– Говорят, что чем больше мужчина, тем больнее ему падать, – пробормотала Фиона.

– Ну, уж если старина Эван упадет, начнется землетря­сение, – ухмыльнулся тот, что помоложе, державший ло­шадь черноволосого незнакомца под уздцы, и остальные расхохотались. Все они подъехали поближе и с интересом наблюдали за происходящим.

– Я не стану драться с какой-то девчонкой, – бросил Эван.

– Какое счастье! У меня и самой нет никакого желания напрягаться. Значит, ты мне сдаешься.

– Я и не думал тебе сдаваться!

«Какой же у него низкий, грубый голос», – подумала Фиона.

– Если ты не собираешься сражаться и не намерева­ешься сдаваться, что ты вообще думаешь делать? Стоять вот так весь день, загораживая солнце?

Раздался взрыв смеха, и если бы Эван не считал серьез­ной ошибкой поворачиваться спиной к девушке, он бы не­пременно задал своим людям жару.

– Что ж, пошутили, и хватит. Предлагаю тебе сдаться.

Фиона понимала, что выбор у нее небольшой, однако не собиралась сразу же складывать оружие. Может быть, еще и потому, что не чувствовала страха. Мужчина не предпринимал попыток ни напасть на нее, ни разоружить. А сопровождавшие его мужчины от души веселились и не производили впечатления злых или жестоких людей. Да и взгляд стоявшего перед ней смуглого воина почему-то дей­ствовал на нее успокаивающе. Таким взглядом одаривали ее братья, когда она уж слишком им надоедала, и они от души жалели, что она не парень, а то бы как следует дали ей в нос, да и дело с концом. Фиона инстинктивно чувство­вала, что этот человек, равно как и братья, не станет ее бить.