Барбара Картленд - Цыганская магия

— И вы подумали… прошлой ночью, что я сбежала… с остальными цыганами?

Король снова улыбнулся.

— Просто был уверен в этом. Ты исчезла столь внезапно, что в первый момент я даже подумал: а не было ли это наваждением, иллюзией, подобно птичке, сидевшей на дереве, или голубям, слетевшимся ниоткуда?..

Он усмехнулся и продолжил:

— Однако, поразмыслив как следует, пришел к выводу, что должно существовать вполне реальное и логическое объяснение не только твоему исчезновению, но и настойчивости, с которой ты добивалась от меня верности.

Он умолк, и Летиция, изумленно глядя на него, спросила:

— Так вы… действительно догадались?

— Ну уж не настолько я глуп, — ответил король, — к тому же меня так настойчиво зазывали, умоляли и уговаривали приехать в Овенштадт, что я догадался: от меня ждут, что я сделаю предложение дочери великой герцогини. И теперь лишь одна-единственная причина может помешать мне сделать это.

— Какая же… причина?

— Да то, что принцесса Стефани вовсе не хочет выходить за меня замуж!

Летиция тихо ахнула:

— Да, это так!

— К тому же, — продолжил король, — лишь кто-то очень близкий этой девушке мог знать о ее чувствах. Еще в Звотане слышал, что старшая дочь принца Павла не только необычайно красива, но и очень похожа на мою прапрабабушку, танцовщицу Савийю.

Летиция захлопала в ладоши.

— Так вы… догадались, кто я?

— Ну не сразу, — признался король. — Сперва просто подумал, что боги очень благосклонны ко мне, посылая такую красавицу скрасить страшно скучный вечер в замке.

От тона, которым были произнесены эти слова, щеки девушки вспыхнули.

— Вы были… шокированы? — спросила она.

— О нет! Скорее заинтригован, — ответил король. — Но позднее, под действием этого обряда и тех невыразимых словами чувств, которые мы пробудили друг в друге, вдруг подумал, что оба мы, должно быть, несколько обезумели и что это я шокировал или даже обидел тебя. Так что иного выхода, как бежать, у прекрасной цыганки не было.

Рука Летиции, которую он сжимал в своей, дрогнула и напряглась. Ее обидели слова короля.

Догадавшись о ее чувствах, он наклонил голову и поцеловал крохотный шрам на запястье.

— Итак, Летиция-Савийя, — сказал он, — что же нам теперь делать?

— Что вы… имеете в виду? — нервно спросила Летиция.

— Воевода подарил нам волшебство любви, сделал нас мужем и женой… — с нежностью произнес король.

— Да, на пять дней.

— Ну все зависит от нас. Пять дней, а может быть, пять лет. Или же пятьдесят пять, или пять веков!

Вся дрожа, Летиция спросила:

— Что… вы сказали?

— Я сказал, что ты моя, — ответил король. — Моя жена. Конечно, мы можем пожениться согласно законам и обычаям, существующим в наших странах. Но по цыганским законам мы уже женаты. А ведь оба мы в них верим, правда?

— Нет… нет! — воскликнула Летиция. — Это… невозможно!

— Почему невозможно?

— Потому что я… мне никогда не позволят… выйти за вас, даже если вы… очень бы хотели этого.

— Хотел бы?! — воскликнул король. — Но ты и без моих слов знаешь, Летиция, что мы принадлежим друг другу.

— Это невозможно… просто вы не знаете!.. — в отчаянии прошептала Летиция.

И с этими словами она отвернулась от короля. Тогда он взял ее двумя пальцами за подбородок и развернул к себе.

— Посмотри на меня! — потребовал он.

Она пыталась сопротивляться, но одного прикосновения его руки оказалось достаточно, чтобы все ее тело затрепетало и потянулось к нему. Она взглянула на него, и ей показалось — возможно, этот эффект был вызван мерцанием звезд над головой, — что от него исходит некое странное сияние.

Летиция почувствовала, как сердце ее дрогнуло и устремилось к нему, как в нем зажегся тот же огонь, что и вчера. Она поняла, что и сам король тоже сгорает в этом огне.

Только вторили двум сердцам на этот раз не цыганские скрипки, а чудесная торжественная мелодия, звучавшая у них в груди.

Король долго всматривался в лицо девушки, затем тихо спросил:

— А теперь скажи правду. Какие чувства ты ко мне испытываешь?

— Я… люблю тебя! — шепнула Летиция. — Люблю, отчаянно люблю, но… мне все равно не позволят… стать твоей женой…

— Откуда такая уверенность?

От волнения девушка не могла вымолвить и слова.

Ей хотелось лишь одного — чувствовать короля рядом, ощущать его руки на своем теле и губы на своих губах и знать, что ей ни о чем не надо думать. Ни о чем и ни о ком, только о нем.

И она глядела на него зачарованно, и единственное, что слышала сейчас, — биение собственного сердца. И тут вдруг в саду послышался смех.