Луиза Кларк - Любовная петля

Этот небольшого роста человек выглядел довольно смешно: его лицо было сковано какой-то неестественной деланной улыбкой, свидетельствующей о полном отсутствии чувства юмора; это же подтверждали и водянисто-серые глаза, лишенные какого бы то ни было выражения. Поэтому лицо казалось стертым, несмотря на то, что природа обрисовала черты весьма добросовестно и со знанием дела.

Однако Цедрика Инграма нельзя было упрекнуть за неумение одеваться по моде. Он выглядел щеголем, что, несомненно, указывало на его высокий ранг в Западном Истоне, где Инграма признавали вторым человеком после лорда Стразерна.

Когда Дженкинс ввел Цедрика в комнату, Алиса, чтобы не рассмеяться, часто заморгала глазами, а Пруденс восхищенно вздохнула. Одеяние Цедрика не могло не произвести впечатление. Камзол и кюлоты, последние чуть глубже по тональности, были ярко-канареечного цвета, хорошо скроены и подогнаны по фигуре, с той лишь разницей, что камзол сшит коротким и узким, а кюлоты – неимоверно широкими, последний крик моды. Несомненно, в его облачении присутствовал полный джентльменский набор, соответствующий роялисту: тончайшая с кружевами сорочка, ленты, банты, розочки, тут и там украшавшие изделие искусного мастера. Пристальное внимание было уделено волосам – старательно завитые, они падали кудрями до плеч, а два крупных локона перевязаны белой лентой в стиле, известном как «локон страсти». Плечи украшал двухцветный короткий шелковый плащ, «ми парти», бело-канареечный, в тон костюму. Завершали туалет высокие черные сапоги из мягкой испанской кожи, завернутые у колен крагами, из-под которых виднелись шелковые чулки, расшитые пенным кружевом.

Внешнее сходство с роялистом, однако, не подтверждалось преданностью идее, не говорило об энтузиазме и клятвенных обещаниях. Его роль была проще и сводилась к тому, что в критический момент он предоставил убежище молодому королю Чарльзу, помог ему исчезнуть из Англии после неудачи при Вустере и управлял уцелевшим имением своего брата, находившегося в ссылке. Однако Инграм горячо верил, что когда-нибудь Чарльз вернется в Англию, и именно это в нем нравилось Алисе.

Прожив более тридцати лет, он все еще не был женат. В этом году Цедрик лениво ухаживал за Алисой, а в последнее время вообще вел себя так, будто они уже были помолвлены.

При его появлении Алиса отложила шитье и приветливо улыбнулась, а Пруденс просто расцвела от радости.

– Господин Инграм, как приятно вас видеть! – воскликнула Пруденс, отложила простыню и пошла к нему навстречу, на ходу поправляя замявшиеся складки на ее небесно-голубом платье. – Какой вы молодец, что пришли и осчастливили нашу бесцветную жизнь!

Водянистые глаза Цедрика обдали Пруденс отрезвляющим холодным взглядом, не оставляющим никаких надежд. Бесстрастно скользнув по ней, Цедрик перевел взгляд на Алису, и тут глаза его потеплели.

Ей очень шло шерстяное лиловое платье с бледно-голубой отделкой и такого же цвета нижней юбкой. Золотистые локоны живописно обрамляли прекрасное лицо. Такой женщиной мог гордиться любой мужчина.

– Я пришел поговорить с вашим отцом, но его нет дома, – процедил Цедрик Инграм.

В Алисе поднялась волна негодования, но не за себя, а за Пруденс. Подспудно она чувствовала, что бы он в последнее время ни говорил, все вызывает в ней раздражение, и пыталась понять, почему так происходит, то ли оттого, что она сама изменилась с тех пор, как Цедрик начал ухаживать за ней, то ли изменился он сам, а, возможно, изменились они оба.

Сейчас ее гнев вспыхнул из-за его пренебрежения к Пруденс. Алиса не сомневалась, что Цедрик действительно пришел к лорду Стразерну и, не застав его, решил остаться и поговорить с девушками просто из вежливости, но как он посмел с такой легкостью уничтожать радость Пруденс.

Могла ли Алиса его наказать? В любом случае, Цедрик не стал бы ее слушать. Единственное средство – холодность – могло подействовать на него.

– Мой отец придет через час, – ледяным тоном произнесла она, – буду рада передать ему, что вы заходили.

Цедрик бесцветно улыбнулся, растянув плотно сжатые губы.

– Вы очень любезны, мисс Алиса. Однако у меня есть немного времени, чтобы подождать его. Если вы, конечно, согласитесь терпеть мое присутствие. Я буду весьма признателен.

Алиса молча указала ему на стул, а Пруденс воскликнула:

– О, это восхитительно! Конечно, вам надо остаться, сэр Инграм! Не сомневаюсь, что ваше присутствие избавит нас от хандры, из-за которой мы страдаем все утром.