Ждать пришлось недолго. Дверь открылась, и, заполнив комнату ароматом дорогих духов, появилась Эми. Мало было сказать, что она красива – она была ослепительна. Пышные вьющиеся черные волосы обрамляли тонкое лицо с огромными темными глазами, на шее сверкали бриллианты. Прозрачные одежды не скрывали молочно-белой груди и длинных стройных ног. Истинная Саломея.
Но едва Эми заговорила, очарование рассеялось. Голос у нее был резкий и неприятный.
– Как ты смеешь врываться в мой дом и угрожать мне?
Катрин заставила себя ответить спокойно:
– Смею, потому что хочу поговорить с собственной сестрой.
– Сестрой? – раздувая ноздри, проговорила Эми. – Помнится, в Лиссабоне ты сказала мне, что не желаешь меня больше видеть. Никогда. Так какого черта тебе здесь нужно, Китти?
Давно уже никто не называл ее Китти. У нее перехватило в горле, и она хрипло сказала:
– Тогда, в Лиссабоне, я была разгневана. Потрясена. Я винила тебя в смерти папы. Наговорила тебе чего не следует и о чем вскоре пожалела. Но было слишком поздно. А потом я никак не могла разыскать тебя. В том, что ты стала такой, я виню не тебя, а мужчин, которые за тобой увиваются. Прости за те слова, что я сказала тебе в Лиссабоне. Я так виновата пред тобой.
Эми злобно оскалилась:
– Убирайся из моего дома вместе со своими извинениями! Кто ты такая, чтобы жалеть меня? Оглянись-ка, Китти. Видишь, какой у меня особняк? Я приобрела его и обставила на собственные деньги.
– Эми…
– Твоя сестра умерла, – оборвала ее Эми. – Так ты сказала мне в Лиссабоне. И это правда. Той Эми, которую ты знала, больше не существует.
– Не могу поверить, что все зашло так далеко. Теперь, когда я нашла тебя, позволь мне загладить свою вину, – с отчаянием произнесла Катрин.
Эми прошлась по комнате, остановилась перед ней и отрывисто спросила:
– Чего ты хочешь от меня?
Катрин понимала, что того, что ей хочется, Эми никогда не сделает. После жизни в такой роскоши она никогда не вернется в отцовский дом в Хэмпстеде. Но можно ведь заниматься чем-то еще, а не торговать своим телом.
Катрин молчала, подыскивая подходящие слова. Эми раздраженно вздохнула.
– Если думаешь, что можешь уговорить меня бросить все это, – она повела рукой в широком жесте, – прежде подумай хорошенько. У меня собственная ложа в опере, свой выезд. Я даю вечера и приемы, вращаюсь в светском обществе, шью туалеты у самой модной лондонской портнихи. Бриллианты, что ты видишь на мне, настоящие. Надо ли добавлять что-то еще?
Впервые за этот вечер Катрин заговорила резко:
– То общество, в котором ты вращаешься, составляют одни щеголи да распутники, но даже эти повесы не могут помыслить представить тебя своим сестрам, опасаясь, что ты окажешь на них пагубное влияние. А этот дом, хоть и роскошен, пользуется в Лондоне постыдной славой. Тебе почти тридцать три. Сколько, по-твоему, ты сможешь продолжать вести подобную жизнь?
– Повесы и распутники? – Эми рассмеялась. – Что ты понимаешь в этом? Возвращайся домой, Китти, там твое место. Ты была права, когда сказала, что у тебя нет сестры. У меня тоже нет. И мне кажется, никогда не было.
В ответ Катрин отложила муфту, в которой был спрятан пистолет, и открыла ридикюль. Сквозь ее пальцы на устланный роскошным ковром пол потекли золотые соверены. Катрин не сводила глаз с сестры.
– Ведь это ты послала мне эти деньги, правда? Почему, Эми? Зачем ты это сделала?
Мгновение Эми боролась с собой, потом, пожав плечами, ответила:
– Я была дома, когда ты приходила днем. Мне не хотелось разговаривать с тобой, но я не утерпела и посмотрела на тебя украдкой. Я видела, что ты бедно одета, и подумала, деньги тебе не помешают. Уверена, отец не оставил тебе богатого наследства.
– Вот видишь? – горячо воскликнула Катрин. – Ты не такая бесчувственная, какой хочешь казаться. Мы – сестры, Эми. Это кое-что значит.
– Ради бога, Китти, просто возьми деньги и уходи, пока кто-нибудь тебя не увидел.
– Не хочу я твоих денег! – воскликнула Катрин. – Я хочу, чтобы мы снова стали подругами.
– Подругами? – громко переспросила Эми. Опомнившись, она понизила голос: – Ты всегда отличалась умом, Китти, но тебе недоставало здравого смысла. Вижу, ничего не изменилось. Иди домой и забудь обо мне. И не приходи больше сюда, я этого не хочу.
– Тогда напиши мне. И отвечай на мои письма.
– Для чего? – Эми пожала плечами. – Все, что я могла сказать тебе, я уже сказала.
Не успела Катрин возразить ей, как из-за двери донеслись голоса, зовущие Эми. Мужские голоса.
Читать дальше