Элизабет Бойл - Любовные послания герцога

Хотя, по правде говоря, едва ли какой-нибудь мужчина, пребывающий в здравом уме, захотел бы увидеть свое имя на страницах подобного сборника. «Холостяцкую хронику», как окрестили этот «шедевр» одноклассницы сестер в школе мисс Эмери, едва ли можно было бы назвать глупой забавой помешанной на титулах хихикающей юной леди. Это была скорее основанная на скрупулезных исследованиях глубокая характеристика каждого подходящего для брака холостяка в высшем свете.

В справочнике «Дебретт» каждый мог почерпнуть сведения о генеалогическом древе и семейном девизе. Но только в «Холостяцкой хронике» можно было узнать, имеет ли этот мужчина склонность к злоупотреблению алкоголем или к ночным прогулкам в дебрях района Севен-Дайалз. Путеводители по историческим местам мистера Биллингсуорта дадут вам пространное и красочное описание владений этого человека, но только из сборника Фелисити вы получите сведения о подлинном состоянии кровли и узнаете, прочно ли укреплены там стены.

От проницательного взгляда Фелисити не ускользали титулованные особы от герцогов до баронов, джентльмены, получившие личное дворянское звание за особые заслуги, и даже, в порядке исключения, просто мужчины со средствами. Даже – вторые сыновья и дальние наследники не были обойдены вниманием в «Хронике», потому что, как имела обыкновение повторять Фелисити, «сегодня он никто, а завтра – наследник». Для получения этой информации Фелисити ежедневно по утрам тщательно просматривала «Таймс», «Глобус» и, конечно же, «Морнингпост», а также последние номера «Джентльменз мэгэзин», «Ледиз мэгэзин» и «Ледиз фэшнэбл кабинет», выискивая информацию, заслуживающую включения в «Хронику» в виде добавлений либо исправлений.

Сведения, которые не уливалось получить из периодических изданий, она получала благодаря оживленной переписке с бывшими ученицами школы мисс Эмери. Обширная корреспонденция с этими леди, большая часть которых, выйдя замуж, породнились с самыми знатными семействами высшего общества, позволяла ей проникнуть в такие тайны, сведения о которых никогда не попадал и на страницы печати.

– Талли, я склонна вновь пересмотреть решение относительно будущего Пиппин, – сказала Фелисити, осторожно промокая влажный крест, перечеркнувший сведения о лорде Гарнере.

– Ах нет, Герцогиня, только не начинай все снова, – взмолилась Талли, называя сестру ее любимым прозвищем.

Фелисити отмахнулась от возражений сестры.

– Я склонна видеть нашу кузину скорее с лордом Элмсли, чем с графом Дарлтоном. Я только что узнала от жены троюродного брата матери виконта, что в Элмсли есть что-то романтически трагичное, а это, мне кажется, как нельзя лучше сочеталось бы с нынешним состоянием Пиппин…

Талли аж застонала. Громко.

– Не делай этого, – сказала она сестре. – Оставь Пиппин в покое.

– Это еще почему?

– Потому что наша кузина очень переменилась с тех пор, как… ну, ты сама знаешь, о чем я говорю.

Фелисити тяжело вздохнула.

– Безвременная кончина ее батюшки была, конечно, потрясением. Еще большее потрясение вызвало состояние его финансов, но теперь, пожалуй, пора ей…

– Перестань! – взмолилась ее сестра, всплеснув руками. – Иногда мне кажется, что у тебя совсем нет сердца. Я говорю не о ее отце. Я говорю о нем, – Талли понизила голос до шепота, – о капитане Дэшуэлле.

– Об этом пирате? – воскликнула Фелисити. – Больше не хочу слышать это имя. Тем более в стенах этого дома. Ах, как бы я хотела, чтобы морской дьявол утащил его на дно моря!

Пиппин была таким разумным созданием, пока этот вертопрах не поцеловал ее.

Когда четыре года назад, Фелисити впервые предприняла попытку заняться сватовством, она, Талли и Пиппин всячески помогали своей учительнице мисс Портер найти путь к сердцу этого шалопая Джека Тремонта, оказавшись в результате в центре запутанного клубка шпионских страстей. Выступив в защиту Джека, они, сами того не желая, стали виновницами его заключения в тюрьму.

Та ночь навсегда изменила их жизни, а теперь дело дошло до того, что Пиппин поцеловал один молодой американец, капитан дальнего плавания Томас Дэшуэлл. Все произошло в мгновение ока, хотя, если верить тому, как вспоминались события той ночи их кузине, получалось, что она и Дэш провели в объятиях друг друга целую вечность.

На самом деле все это чушь, не раз говорила Фелисити, называя капитана Дэшуэлла бесчестным совратителем и презренным пиратом, потому что вскоре после этого дерзкий американец перестал быть их союзником и оказался в стане врагов, поскольку их страны теперь находились в состоянии войны. Й с тех пор его лихие пиратские подвиги на море дорого обходились Англии.