Хизер Грэм - Ничто не разлучит нас

– Гейли! Хорошо, что ты дома. – Это была Тина.

– С днем рождения, дорогая.

– Спасибо. Ты готова?

– Готова? Да я только что вошла. Я думала, мы поедем не раньше восьми.

– Нет! У нас заказан столик в новом клубе возле отеля «Шератон». Лиз не звонила?

– Пока нет.

– Одевайся поскорее! Она заедет за мной минут через двадцать, а через полчаса мы – у тебя. И пожалуйста, оденься поприличнее, ладно? Все эти пиджаки и галстуки оставь, пожалуйста, мужикам, а мы сегодня – леди. Договорились?

– Но у меня нет ничего…

– У тебя тряпок больше, чем в магазине. Это мой день рождения!

Гейли собиралась предупредить, что за полчаса не управится, но гудки в трубке подвели итог разговору. С недовольным ворчанием Гейли побежала в спальню, распахнула шкаф и принялась торопливо перебирать наряды, пока не наткнулась на черное шелковое платье с глубоким вырезом на спине. Гейли отодвинула соседние вешалки, достала его и, глядя в зеркало, приложила к себе. Можно зачесать волосы набок и заколоть их гребнем, надеть вместо пояса золотую цепь и новые черные туфли на шпильках – получится шикарный туалет.

Для экономии времени следовало бы ограничиться душем, но Гейли вспомнила о долгом и тяжелом рабочем дне и решила побаловать себя небольшим удовольствием. Она наполнила ванну, добавила ароматной пены, налила бокал вина и погрузилась в воду. Вода была приятно теплой, пена – душистой. Гейли прикрыла веки и откинула голову. Потом она снова открыла глаза и, оглядевшись вокруг, решила, что ей определенно нравится ванная. Гейли сама придумала сиреневую гамму. Полотенца она украсила собственной монограммой, а на окно повесила тонкие тюлевые занавески и более темные бархатные гардины. Однажды Тина сказала, что это напоминает ей дамскую комнату в дорогом публичном доме. Гейли не понравилось сравнение, но свою роскошную ванную она по-прежнему очень любила. На мраморной крышке комода стояли маленькие статуэтки троллей, а высоко над латунными кольцами для полотенец расположилась копия ангела работы Лядро. Гейли пожала плечами. Она не обладала талантом в рисовании или в живописи, но в душе все-таки была художницей и потому ценила прекрасные вещи. И дело не в том, что она непременно хотела обладать ими. Ведь когда они только что познакомились с Тейном, им хватало пары матрасов, расстеленных прямо на полу, хлеба с сыром да дешевого вина на обед.

Гейли резко встала, не обращая внимания на переливающиеся радугой пенные пузыри, прилипшие к телу. Она давно не вспоминала о Тейне, но сегодня, после того как Джеффри произнес его имя и пришло письмо от Салли… Да, неспроста ее преследуют воспоминания. Но откуда же это странное волнение?

Гейли сделала глоток вина.

«Это из-за картин», – подумалось ей. Она не могла выбросить из головы тех двух влюбленных, которые заставили пронзительно ощутить горечь и одиночество жизни, до сих пор казавшейся вовсе не такой уж плохой.

Она покачала головой и осушила бокал. У каждого человека бывают минуты грусти. Женатые хотят развестись, одинокие – жениться. Высокие хотят стать пониже ростом. Такова человеческая природа.

Гейли завернулась в огромное полотенце и помчалась в спальню одеваться. Она торопливо выдвинула ящичек комода и, достав трусики и чулки, виновато улыбнулась собственной слабости к красивому белью. Комод был доверху набит мягкими, шелковистыми трикотажными, с кружевом, вещичками, удобными для тела и милыми ее сердцу.

Дверной звонок ожил, когда Гейли закрепляла зачесанные набок волосы. Она громко крикнула, что уже идет, торопливо сунула ноги в туфли, схватила манто, кошелек и элегантное неглиже – подарок Тине – и бросилась к выходу.

Вечер стал еще прелестнее. Под луной снег сиял чистым серебром. Казалось, что в воздухе веяло каким-то ожиданием, и оно мигом окутало Гейли, едва ступившую за порог. Она попыталась взять себя в руки: надо быть осмотрительнее, не то уверуешь в судьбу. Все-таки сегодня довольно странный день! И не столько из-за произошедших событий, сколько из-за необычных ощущений.

– Эй! Садись-ка скорее! Сегодня холодно.

Это говорила Тина. Задняя дверь маленькой «вольво» распахнулась, принимая Гейли в теплый салон, и мигом захлопнулась за нею. Лиз сказала подруге «привет» прямо в зеркало над лобовым стеклом, а Тина обернулась, чтобы разглядеть ее в отсветах уличных огней.

– С днем рождения, солнышко, – сказала ей Гейли.

Тина поморщилась:

– Тридцать пять. Я почти уже женщина средних лет.