Биверли Бирн: Неугасимый огонь

Наконец оба юноши добрались до небольшой пещеры, о которой говорил Хоселито. Он сразу же решил забраться в нее.

– Давай, залезай и ты, поспим немного. Впереди еще долгая ночь.

Карлос полез следом за ним, но спать не стал. Он лежал на животе, высунув голову и следил за тем, что происходило внизу. Он насчитал несколько десятков людей, среди которых были и дети. Они сновали из хижины в хижину. Среди них трое или четверо, если судить по телосложению, были способны защитить себя. Карлос нащупал рукоятку ножа, висевшего на поясе. Может он и не понадобится. Лучше всего было бы дождаться когда все заснут, затем вместе с Хоселито спуститься вниз, прирезать пару козлов и взять с собой столько мяса и зерна, сколько они смогут унести на себе. Возможно, никто из жителей даже и не проснется и они еще затемно смогут вернуться к своим и кровь на ножах будет лишь козлиной.

Хоселито едва заметно фыркнул, как будто читал его мысли. Он, прикрыв лишь глаза, отдыхал после дороги и наблюдал за напарником. Карлос был разборчив и не всегда поступал так, как принято было среди его соплеменников. Это не всем нравилось и приписывалось его «чужой» крови.

– Ну и что ты там рассматриваешь? – спросил Хоселито. – Что там, бабы что ли? Может среди них найдется и такая, которая заплатит что-нибудь за блондина, да еще к тому же и девственника.

Карлос лишь покачал головой и не счел нужным отвечать на эту колкость.

– Нет, большинство – старики, женщины да дети. Все худые, изможденные, наверное, от голода. Мужчин мало.

– Хорошо. Тем меньше забот для нас. Ну, а теперь кончай глазеть и давай спать.

Карлос уже было решил последовать совету Хоселито, но что-то привлекло его внимание.

– Стой, подожди, – прошептал он, – я кое-что вижу.

– Что ты там увидел? – Хоселито подполз к Карлосу и заглянул через край обрыва.

– Смотри вон туда, вправо. Кто-то идет… Старик и маленькая девочка.

Бенджамин и Софи Валон приковыляли в деревню за два часа до заката. Усталые и голодные, они вдвоем тряслись на ослике, которого днем раньше купил Бенджамин. Когда осел остановился на площади, чтобы напиться воды из каменного лотка и нагнул голову, ноги его подкосились и он рухнул наземь.

– Дедушка, что с ним? – испуганно вскрикнула девочка.

– Ничего. Он просто очень старенький, устал и упал в обморок. Ничего страшного.

Бенджамин взял Софи за руку и они пошли искать себе пристанище. Они подошли к старому дому, на крыльце которого освещенный лучами заходящего солнца сидел старик.

– Моя внучка и я голодны, мы хотели бы получить еду и ночлег, – обратился к нему Бенджамин. – Я заплачу, – добавил он.

Бенджамин говорил по-французски и крестьянин смотрел на него непонимающе. До границы с Францией было далековато и местные жители этого языка не знали. Бенджамин сделал еще одну попытку объясниться, но уже по-испански, ведь как-никак он самостоятельно изучил этот язык.

– Экипаж, в котором мы ехали до Мадрида, сломался по дороге и я вынужден был купить это несчастное животное. А сейчас нам нужна еда и ночлег. Я заплачу, – добавил он.

Старик кивнул головой и договор был заключен. В обмен на единственную золотую монету им был обещан хлеб с сыром и соломенный тюфяк в очень маленькой и самой отдаленной из хижин.

У Бенджамина оставалось еще несколько монет, но у него хватило ума спрятать их так, чтобы об этом никто не знал. Деньги были уложены в маленький бархатный мешочек, висевший у него между ног в штанах, на обвитой вокруг пояса веревке. Вместе с монетами в мешочке находились гораздо более ценные предметы: его талес, ермолка и молитвенник. Что и говорить – мешочек был спрятан весьма надежно.

После того, как Бенджамин рассчитался с хозяином, он обратился к девочке.

– Софи, идем отдохнем.

– Дедушка, я не устала. Можно я еще побегаю?

Он было запротестовал, но в конце концов уступил. В этом Богом забытом месте ничего опасного произойти не могло, казалось ему. До тех пор, пока Софи была у него на глазах, серьезная опасность ей не грозила.

– Ладно, побегай, если тебе так хочется, но деревню не покидай.

В деревне рассматривать было почти нечего. Софи прошла до конца селения, затем свернула к речке и пошла вдоль ее берега.

– Софи, – крикнул ей вдогонку Бенджамин, – помни, далеко уходить нельзя.

Софи остановилась и хотела уже возвращаться, но вспорхнувшая птица привлекла ее внимание. Она подняла глаза и увидела… другие.

Карлос уставился на ребенка, а девочка смотрела на него. Оба опешили и не могли произнести ни звука. Мгновение спустя, юноша отвел глаза и осторожно, стараясь не разбудить похрапывающего Хоселито, вполз обратно в пещеру. Софи проводила Карлоса глазами, повернулась и отправилась назад в селение.