Барбара Картленд: Отзывчивое сердце

Она попыталась представить, что сказал мистер Питт, когда герцог привез ему список, украденный ею со стола Наполеона Бонапарта. Что вообще представляет собой этот список? В голове у нее роилось множество вопросов, на которые она не знала ответа и теперь не узнает никогда, так что всю жизнь ей придется мучиться от любопытства.

Дилижанс сделал остановку в Болдоке, а затем – в Бед>opfle, чтобы переменить лошадей. Солнце садилось, и не полыхало пожаром, когда они вновь тронулись в сторону Хантингдона. Должно быть, они проехали мили четыре, она услышала конский топот и, взглянув в окно, увидела, как мимо промчались запряженные цугом лошади, тянувшие за собой фаэтон с высоко поднятым сиденьем. Он показался ей знакомым.

Она успела кинуть лишь мимолетный взгляд, но при виде широкоплечего человека в сдвинутой набок шляпе, правящего фаэтоном, у нее упало сердце. Кровь прилила к щекам и тут же отхлынула, заставив ее смертельно побледнеть. Она твердила себе, что это глупо, но через несколько секунд внезапно заскрежетали тормоза, послышался крик кучера, и дилижанс резко остановился. Проснулись пассажиры.

– Это что ж такое? – со страхом спросила толстая женщина в углу, а мужчина с острыми чертами лица раздраженно сказал:

– Какого черта мы здесь остановились? Не езда, а сплошные остановки.

Снаружи послышались голоса, затем дверца дилижанса распахнулась, и один из кучеров спросил:

– Есть тут мисс Говард?

Клеона онемела от изумления. Если это герцог, а она почти не сомневалась в этом, тогда как он узнал ее фамилию?

– Так есть или нету? – опять спросил кучер. – Здесь какой-то джентльмен в фаэтоне говорит, что у него дело к мисс Говард. Так что ежели она тут, просьба выйти побыстрее.

У Клеоны вырвалось сдавленное восклицание. Тотчас на нее устремились глаза всех пассажиров.

– Это вы мисс Говард? – обратился к ней человек с острыми чертами лица.

– Да, это я, – еле слышно произнесла Клеона.

– В таком случае прошу вас, мадам, покинуть дилижанс как можно быстрее и позволить нам продолжать путь.

Ничего не оставалось, как только подчиниться. Трепеща, Клеона повесила шляпу на руку, пробралась между соседями и сняла с верхней полки шляпную коробку. Кучер помог ей выйти из дилижанса.

Она взглянула вперед. Посреди дороги, так что объехать его было невозможно, стоял фаэтон. Четыре вороные лошади грызли удила и слегка пятились назад.

Клеоне показалось, что она никогда не сумеет одолеть расстояние от дилижанса до фаэтона, но каким-то образом ей это все-таки удалось. Сидевший позади грум спрыгнул на землю, взял у нее шляпную коробку и помог взобраться на сиденье рядом с герцогом.

Клеона с отчаянием взглянула на герцога и увидела угрюмое выражение лица, твердо сжатые губы. Но разворачивая лошадей, он неожиданно улыбнулся ей, и Клеона растаяла. Она знала, что рядом с ним превращается в мягкий воск.

Какое-то время они ехали молча; герцог сосредоточенно правил лошадьми. Наконец он спросил:

– Почему ты убежала?

– Я должна была это сделать, – тихо ответила Клеона. – Вы не понимаете.

– Думаю, что понимаю.

– Как… как вы узнали мою фамилию?

– Когда я вернулся домой, меня ожидал сэр Эдвард Мандевилл, – сказал герцог. – Должно быть, вы разминулись с ним на несколько минут.

– Сэр Эдвард? – еле слышно выдохнула Клеона и прижала холодные пальцы ко рту.

– До него дошли слухи, – продолжал герцог, – о том, что его дочь Леони обвенчалась в Ирландии. Он искал некую мисс Клеону Говард, которая, как он считал, могла бы все ему объяснить.

– О! – Больше Клеона ничего не могла сказать. Она сидела словно парализованная. Произошло то, чего она и боялась.

– Быть может, – заговорил герцог суровым голосом, – ты сумеешь мне все объяснить, но потом, не сейчас. Сначала я должен показать тебе кое-что.

Он легонько коснулся кнутом лошадей, и они рванули вперед, полетели так, словно на ногах у них выросли крылья.

Клеона печально размышляла о том, с какой бы радостью она мчалась в высоком фаэтоне рядом с герцогом, подставляя ветру лицо, при других обстоятельствах. Даже теперь, несмотря на подавленное настроение, сердце ее восторженно забилось.

Герцог свернул с большой дороги и ехал теперь по узкой, которая внезапно вывела к утопающей в зелени деревушке; с уютного вида трактиром из красного кирпича, а затем к огромным кованым воротам, по обе стороны которых стояли каменные столбы и две маленькие аккуратные сторожки. Они въехали в ворота, проехали еще немного по аллее, после чего герцог остановил лошадей.