Стефани Лоуренс - Все о любви

Где-то скрипнула половица. Люцифер прислушался. Минутой позже дверь в его комнату приоткрылась.

Он продолжал лежать на боку с опущенными веками, притворяясь спящим, но мог наблюдать за происходящим сквозь ресницы. Он услышал мягкий щелчок закрывающейся двери, затем осторожные шаги. Круг света приблизился.

Это была она, его ангел-хранитель. В пеньюаре. Она стояла футах в шести, внимательно изучая его лицо. В одной руке женщина держала подсвечник, в то время как вторая покоилась на груди, придерживая шаль. Впервые он видел ее всю и не мог оторвать взгляда. Люцифер оценивал… Ее лицо было именно таким, каким он его запомнил, — большие глаза, очерченный подбородок и волна темных волос вокруг. Она была среднего роста, стройная, но не худая. Грудь ее была полной и высокой, соски угадывались даже сквозь плотную ткань шали.

Он не мог разглядеть ее талию под пеньюаром, но бедра были округлыми, а лодыжки стройными.

Женщина была босиком. Его взгляд задержался на ее обнаженных ножках, таких маленьких и женственных, потом скользнул под складки ночной рубашки… Очень медленно он вновь перевел взгляд на ее лицо.

Пока Люцифер изучал незнакомку, она столь же пристально смотрела на него. Казалось, она запоминает каждую черточку его лица. Наконец женщина развернулась, чтобы уйти.

Люцифер еле удержался, чтобы не окликнуть ее. Он хотел поблагодарить этого ангела — как мадонну доброты и заботы, — но побоялся испугать ее звуком своего голоса. Он лишь наблюдал, как женщина остановилась рядом со спящей старушкой; опустив подсвечник, поправила одеяло.

Потом направилась к двери, но задержалась у кровати. Подошла поближе… еще ближе.

Держа свечу так, чтобы свет не беспокоил лежащего, она еще раз пристально вгляделась в лицо Люцифера. Ему стоило большого труда заставить себя не двигаться.

Затем тонкие пальцы мягко коснулись его щеки.

Люцифер узнал это прикосновение! Приподнявшись на локте, он схватил ее запястье, пристально глядя ей прямо в глаза.

— Это были вы.

Филлида не отводила взгляда от этих глаз, таких синих, что временами они казались почти черными. Она видела их и раньше, но тогда они были полны боли и ничего не выражали. Сейчас же, ясные и сияющие, как темные сапфиры, они заставляли ее сердце биться все чаще.

Дыхание перехватило: на миг она почувствовала себя так, будто сама пострадала от удара алебардой.

— Вы были там… — Его взгляд все еще удерживал ее. — Вы были первой, кто нашел меня после того, как убийца нанес свой удар. Вы касались моего лица ровно так же, как сделали это сейчас.

Мысли ее смешались. Его пальцы, обхватившие запястье, мешали сосредоточиться. Она попыталась высвободить руку, но тут же почувствовала, что это бесполезно. Он был слишком силен.

Девушка почувствовала, что задыхается, голова кружилась.

С усилием отведя взгляд в сторону, она наконец-то смогла вздохнуть. Глядя на его губы, Филлида совершенно не представляла, что сказать. Как он сумел узнать ее всего лишь по одному прикосновению?

Его лицо, слегка скрытое тенью, было еще более привлекательным. Он был одет в одну из сорочек ее отца. Ворот был распахнут, соблазнительно открывая темный треугольник волос в вырезе рубашки.

Внезапное осознание того, что она уставилась на приоткрытую грудь мужчины, стоя перед ним в одной ночной рубашке в столь поздний час, потрясло ее. Глэдис, конечно, была рядом, но…

Девушка судорожно оглянулась. Как будто услышав ее мысли и понимая опасения, мужчина откинулся на спину, увлекая ее за собой.

Филлида с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть.

— Осторожно, ваша голова! — прошептала она.

Его глаза хитро блеснули:

— Я буду осторожен.

Глубокий голос напоминал в этот момент мурлыканье. Он все еще продолжал удерживать ее запястье, и ей пришлось наклониться совсем низко, прямо к его груди. В другой руке она удерживала подсвечник.

Люцифер торжествующе улыбнулся.

— А сейчас можете рассказать мне, что вы делали тайно в гостиной Горация?

Это прозвучало почти как команда. Филлида вздернула подбородок. В свои двадцать четыре года она не привыкла, чтоб ее запугивали.

— Не понимаю, о чем вы.

Она вновь попыталась высвободить запястье, и вновь безуспешно.

Его голос стал жестче.

— Вы были там. Скажите мне, зачем?

Она попыталась уйти от ответа:

— Мне кажется, вы все еще бредите.

— Я вовсе не бредил до этого.

— Вы все время говорили о дьяволе. А потом, когда мы заверили вас, что вы не умрете, вы принялись звать архангела.