Элизабет Кейз - Негодник

– Я ваша должница, – продолжала незнакомка, с улыбкой глядя на Джеймса.

Коннел же вдруг подумал о том, что такой нежный женский голосок уже давно не раздавался под сводами этого дома. Скорее всего, Джеймсу тоже пришла в голову подобная мысль – глядя на собеседницу, он улыбался ей в ответ. А может, это его любовница? «Нет-нет», – сказал себе Коннел, тотчас же отбросив такую возможность. Столь прекрасная дама вряд ли могла стать игрушкой в чьих-либо руках. Она казалась воплощением скромности и порядочности – тех качеств, которые Коннелу уже давно не приходилось встречать. И конечно же, такая женщина не позволяла прикасаться к себе никому, кроме мужа. Но что же она делала в обществе Джеймса Кэри? Что ее с ним связывало?

Тут Коннел наконец сообразил, что его раздумья слишком уж затянулись. А ведь ответить на все свои вопросы он мог даже очень просто – следовало лишь войти и представиться. Какие бы цели ни преследовали эти двое своим визитом, он, Коннел, являлся здесь хозяином, а обязанность хозяина – поприветствовать своих гостей.

Распахнув дверь настежь, Коннел вошел в гостиную.

– Приветствую, Джеймс! А ты тут неплохо устроился.

Проклятие! Коннел тотчас же почувствовал, что в голосе его прозвучал упрек. Вероятно, он слишком много времени провел в одиночестве и совсем разучился вежливо разговаривать с людьми.

Гости почти одновременно повернулись к двери, и на губах дамы снова появилась улыбка. Однако улыбка ее сразу же померкла, а рот чуть приоткрылся. Впрочем, Коннела не очень-то удивила ее реакция – такое же выражение появлялось и на лицах местных женщин, когда они встречались с нечестивцем, «Но почему?.. – спросил себя Коннел. – Ведь она явно приехала издалека и, следовательно, ничего обо мне не знает…»

– А вот и хозяин прибыл, – пробормотал Джеймс, пытаясь изобразить улыбку.

– Надеюсь, я не помешал, – сказал Коннел и тут же пожалел о своих словах. Да, наверное, он действительно разучился говорить с людьми.

Однако следовало отдать должное незнакомке: на лице ее не дрогнул ни один мускул, хотя щеки все же тронул легкий румянец. Сделав глубокий вдох, гостья приблизилась к Коннелу и проговорила:

– Мы просто не слышали, когда вы прибыли, мистер… Делейни.

Когда незнакомка произносила фамилию Коннела, в голосе ее прозвучала некоторая неуверенность. Коннел же смотрел на нее и сам себе удивлялся: никогда еще ему не доводилось испытывать столь быструю смену ощущений при общении с женщиной, умудрявшейся быть одновременно привлекательной и загадочной.

Дама едва заметно улыбнулась и протянула хозяину руку:

– Очень приятно с вами познакомиться, мистер Делейни.

Тут взгляды их встретились, и у Коннела перехватило дыхание; глаза незнакомки были необыкновенно голубыми, и Коннелу почудилось, что он вот-вот утонет в глубине этих озер.

Снова улыбнувшись, гостья неожиданно сказала:

– А у вас глаза карие.

Коннел взглянул на нее с удивлением:

– Вы очень наблюдательны, мисс…

– Миссис, – поправила дама, однако не представилась. Коннел взглянул на нее вопросительно, но гостья хранила молчание.

Итак, она замужем. Впрочем, что в этом удивительного? О такой красавице как о драгоценном: подарке судьбы мечтал бы любой мужчина. Но какой же муж мог позволить своей жене нанести визит человеку с репутацией нечестивца – пусть даже в сопровождении известного своей безупречной репутацией Джеймса Кэри? При мысли о том, что мужем может оказаться сам Джеймс, у Коннела засосало под ложечкой.

– Позвольте мне вмешаться. – Джеймс криво усмехнулся и, покосившись на даму, продолжил: – Я хотел бы представить вас нашему хозяину – владельцу Гленмидских конюшен Коннелу Делейни. Коннел, позволь представить тебе миссис Делейни. Она приехала к тебе из Америки. Я подъехал почти сразу же, как только нанятая миссис Делейни карета доставила ее из Дублина.

Выходит, это жена Финна?

Выходит, эта загадочная женщина принадлежит ему? Да, сомнений быть не могло. «Она приехала к тебе из Америки», – все еще звучало в ушах Коннела.

И он тут же вспомнил о том, что ему, Коннелу, предстоит остаток жизни доживать в одиночестве. И все из-за отвратительной истории, устроенной Финном. Увы, у нечестивца не может быть жены, и его дети никогда не заполнят Гленмид. Из-за Финна он обречен на роль отверженного, на роль отшельника. А вот его бывший кузен сумел создать себе новую жизнь с красавицей женой. Несправедливость создавшегося положения ошеломила Коннела.