Прюнелла в нерешительности стояла посреди комнаты.
— Я люблю стихи Б.К. Роуза, — проговорила она дрожащим голосом. — Своей поэзией вы доставили мне много часов удовольствия, Чарлз. На вашем месте я бы приняла похвалу и ценила ее.
— Вы очень добры, мисс Трент. Благодарю вас. — Чарлз не смел поднять на нее глаза. Потом он набрался храбрости и повернулся к Маргерит. — Если хочешь знать, дорогая, я писал эти стихи, когда тоска по тебе становилась невыносимой. Этим я занимался в бессонные ночи, и на сердце становилось легче.
Прюнелла вытерла глаза кружевным платочком.
— О, Маргерит, вы, наверное, никогда не получали более романтического комплимента? — Прюнелла направилась к двери. — Оставляю вас вдвоем.
— Я весьма польщена, Чарлз, но почему ты скрывал это от меня? — спросила Маргерит, когда дверь за Прюнеллой закрылась. — Разве ты не гордишься своими стихами? Как можно быть настолько высокомерным, чтобы пренебрегать талантом, данным Богом? У тебя что-то не в порядке с головой! — Она бросила в него книгой, которую он поймал и прижал к груди.
— Это был просто способ заработать деньги, когда я был беден, — вздохнул он. — Стихи сами рождаются у меня в голове. Никаких особых усилий я…
— Не преуменьшай своих способностей! — рассердилась Маргерит. — И ты еще отчитывал меня за скрытность! А сам тоже мне не доверял. Ты меня обидел, Чарлз.
Они замолчали, каждый думал о своем. Наконец Маргерит нарушила тишину:
— Я отправляюсь за Ренни, — и пошла к дверям. Чарлз догнал ее у конюшни.
— Прости, что не раскрывал свой псевдоним. Я не хотел, чтобы кто-нибудь об этом знал. Потом, возможно, я бы и сказал тебе, но раньше я просто не мог этого сделать.
— Как ты можешь стыдиться этого?! — возмущенно воскликнула Маргерит, беря у Питера поводья. — Твои стихи так хороши! Иногда они трогали меня до слез.
— Мы поговорим об этом в другой раз, — перебил ее Чарлз, подсаживая в седло.
Она прикоснулась каблуками к бокам лошади и помчалась по дороге. Обиженная на Чарлза за его скрытность, она не стала его дожидаться.
У ворот Гром, ступив в ямку, споткнулся, и Чарлз, чуть не вылетев из седла, выругался и спешился. Он осмотрел ногу жеребца, но не смог определить, насколько она повреждена. Вывих, подумал Чарлз, надеясь, что не случилось ничего более серьезного. Он вернулся с хромающим Громом в конюшню.
— Питер, — позвал он конюха, — сделай примочку на переднюю ногу Грома и крепко перевяжи, а мне оседлай упряжную лошадь леди Леннокс.
— Эта кляча спит на ходу, — хмыкнул Питер и осмотрел ногу Грома. — Господи, она уже распухла!
Чарлз поставил коня в стойло. Состояние Грома тревожило его, но ему надо было спешить. Он уже потерял много драгоценных минут. Он должен догнать Маргерит. Нельзя допустить, чтобы она встретилась с Ренни наедине.
— Питер, позаботься о Громе. Я вернусь как только смогу. От волнения движения Чарлза стали неловкими, и он не смог сразу оседлать кобылу. Питер оказался прав — как бы ее ни подгоняли, она шла неспешной трусцой. Деревья вдоль дороги гнулись от ветра, и лошадь вздрагивала от любого шороха.
Страх и чувство вины подгоняли Чарлза, но время было упущено. Ему следовало давно признаться Маргерит в том, ; что он пишет стихи. Теперь она не скоро простит его. Он ; упрекал ее за скрытность, а сам вел себя не лучше. Тайна остается тайной, даже если не влечет за собой таких преступлений, как убийство и измена. «Идиот!» — обругал он себя, понукая упрямую лошадь.
Маргерит подъехала к полуобвалившейся стене Дентли-Корта и остановилась на том месте, где несколько часов назад они с Ником и Чарлзом следили за домом. А если Ренни решил выждать? Если он не захочет выкапывать тело? Она растирала замерзшие руки под тонкой шелковой накидкой. Только бы вернулся Ник. А где же Чарлз? Он уже должен быть здесь. Вдруг он вернулся домой, чтобы сочинять стихи? Он обвинил ее в обмане, тогда как сам вел себя нечестно. Слезы выступили на ее глазах. Он не посчитал нужным поделиться с ней своей сокровенной тайной. Ну и пусть, она все равно его любит.
Невдалеке послышался стук копыт, и Маргерит замерла. Наверное, Ренни уже дома — в одном из окон горел свет. Она полагала, что Ренни сидит у себя в кабинете. Она постаралась разглядеть его гостя, но ей удалось увидеть только невысокую худую фигуру в плаще.
Раздался стук в дверь. Заскрипели петли, и Маргерит услышала приглушенные голоса. Ей очень хотелось бы знать, о чем они говорят.
Читать дальше