Мэри Блейни: Твой пылкий поцелуй

– Отлично, месье. А теперь за дело.

Гейбриел шагнул ближе к свету, чтобы спутник Шарлотты мог постричь его бороду. Жорж работал быстро, уверенно, и Гейб решил, что, возможно, он был цирюльником и брадобреем, когда не играл в театре.

Затем перевел взгляд на Шарлотту. Неужели между ними что-то есть? Нет, вряд ли. Она не сводила глаз с его лица, а не с цирюльника.

Когда процедура стрижки была закончена, Жорж быстро разделся, и Гейбриел последовал его примеру. Вытащив рубашку из бриджей, он стащил ее с себя и бросил на пол, а затем начал расстегивать бриджи.

– Стойте, – скомандовала Шарлотта. Гейб замер.

– Они били вас? За что?

Он стоял неподвижно, чувствуя, как ее пальцы ощупывают шрамы на спине. Ее прикосновения были приятны и доставляли удовольствие, слишком большое, если принять в расчет то, что он столько месяцев был лишен этого.

Повернувшись к Шарлотте, Гейб быстро стал соображать, как извлечь выгоду из ее сочувствия. Прямота и откровенность: это смутит ее.

– Я был достаточно глуп и пытался бежать, причем неоднократно.

Она пожала плечами, словно внезапно утратила интерес.

– Ваши бриджи.

Пока он стягивал их, Шарлотта подобрала одежду, которую сбросил Жорж, после чего они быстро завершили обмен. Надев рубашку Жоржа, Гейб взял панталоны, типичные для французского буржуа, и передал Жоржу свои бриджи. После чего засунул в карман свое оружие и осмотрелся. Нож Жоржа все еще валялся на полу.

Опустившись на пол, чтобы сменить обувь, Гейбриел сел как можно ближе к ножу и уже почти достал его, когда перед его глазами появилась пара изящных туфелек.

– Вы ведь не откажетесь помочь Жоржу, не так ли, милорд? У вас есть ваш нож, так что оставьте ему его кинжал.

Она подтолкнула нож партнеру, и тот без лишних слов подобрал его.

– А где ваше оружие, мадам?

– Там, где вам его ни за что не достать.

Гейб поморщился: ее полная уверенность в себе явно таила опасность.

– Не будьте столь уверены, что разум и тело делают вас неуязвимой, мадам, – насмешливо произнес он. – Высокомерие – первый шаг к крушению, я это испытал на собственной шкуре.

Затем Гейб надел башмаки Жоржа.

– Послушайте, Жорж, – прошептал он, – этот обмен почти так же необъясним, как ваша готовность остаться здесь. Неужели вам так щедро платят, что вы готовы рисковать жизнью?

Жорж пожал плечами, и Гейб, сделав над собой усилие, не стал настаивать на ответе. Впрочем, позже он все равно получит его.

В итоге Шарлотта, видимо, осталась довольна тем, как новый наряд сидел на нем, и позволила Гейбу натянуть поверх него коричневый балахон. Тем временем Жорж уселся на его место, склонил голову едва не до пола, словно погруженный в глубокое раздумье.

Вручив Гейбриелу шляпу Жоржа и лампу, Шарлотта прошептала:

– Держите лампу пониже, как будто вы боитесь споткнуться, и ничего не говорите, даже если вас о чем-либо спросят.

С трудом отворив тяжелую дверь камеры, они направились туда, где в конце каменного коридора виднелся слабый свет. Все попытки побега Гейбриела завершались именно там, в конце этого коридора.

Когда они начали движение, свет казался Гейбу страшно далеким. Но вот они подошли ближе, и его приподнятое настроение куда-то улетучилось. Тогда он попытался сконцентрировать внимание на шагающей рядом женщине. Ее лицо было спокойно, походка казалась уверенной, но, даже несмотря на это, Гейб понимал, что если охранник бросит на нее внимательный взгляд, то сразу поймет, что она играет роль.

Когда они уже собирались выйти на свет из неосвещенного коридора, Гейб на мгновение замешкался, а затем и вовсе застыл на месте. Шарлотта повернулась к нему, и на ее лице Гейб впервые увидел сочувствие.

– Это еще не свобода, а всего лишь дорога к ней, и мы должны ее пройти.

Гейб затряс головой, прилагая все силы, чтобы рассеять ощущение неминуемого несчастья. Тюрьма словно обладала над ним какой-то необъяснимой властью. Вряд ли Шарлотта сможет понять его болезненное желание остаться там, а не подвергаться еще большему риску.

В конце концов он все же нашел в себе силы последовать за ней, а она облегчила их бегство, задержавшись рядом с охранником и пробормотав что-то насчет молитвы о его здоровье. Тот вместо ответа разразился новым приступом кашля, затем махнул рукой в сторону выхода. Удивлению Гейбриела не было предела: неужели Шарлотта подкупила здесь всех? Не молитвами, конечно, но тогда чем?

Когда они двинулись прочь от охранника, где-то внизу раздался шум, и тут же все известные Гейбу ругательства промелькнули у него в голове.