Джулия Гарвуд - Две розы

– Нет. Физический недостаток не позволил мне вступить в армию конфедератов.

– Что это за недостаток?

– Я должен отвечать, судья?

– Да.

– У меня плоскостопие.

Харрисон не поверил Лайонелу и знал, что ему не верит ни один человек в зале.

– Ваш отец когда-нибудь бил вас?

– Нет, никогда.

Это тоже была ложь. Харрисон подошел к столу, взял лежащую на кем Библию и протянул Лайонелу так, чтобы он видел, что это за книга. Судья не привел всех участников процесса к присяге, и теперь Макдональд собирался исправить это упущение.

– Когда суд был созван на совещание и его честь судья Джон Бернс вошел в этот зал, все присутствующие встали. Это было не просто свидетельство уважения к судье, которого он, вне всякого сомнения, достоин. Это был знак для всех находящихся здесь: все, что здесь говорится, – правда. Вы заставляете присяжных и судью терять драгоценное время. Итак, я еще раз вас спрашиваю – ваш отец когда-нибудь бил вас?

Лайонел пожал плечами:

– Ну разве что иногда отвешивал оплеуху. Ничего похожего на…

– Ничего похожего на то, что он делал с вашей матерью? – перебил его Харрисон.

– Она сама напрашивалась! – выкрикнул Лайонел. – Жена должна повиноваться мужу. Мать знала это, но ей нравилось выводить его из себя.

– А не случалось ли между вашими родителями драк из-за вас, сыновей?

– Может быть, я не знаю.

– Не знаете? Тем не менее у меня есть подписанное заявление одного из ваших соседей, который однажды, оказавшись у вас дома, видел, как вы с Реджинальдом прятались за юбками матери, в то время как ваш отец избивал ее.

– Я был тогда еще очень мал.

– Вам было шестнадцать. К этому времени вы уже переросли свою мать.

– Вы сильно сгущаете краски. – Лайонел повернулся к судье. – Мы здесь обсуждаем не поведение моего отца, а судим вон того черномазого. Займитесь своим делом и утихомирьте этого адвоката.

– Не указывайте мне, что делать, – рявкнул Бернс.

– Правильно, дорогой! – выкрикнула Белл.

– Харрисон! – с улыбкой сказал судья. – Надеюсь, вы знаете, к чему клоните.

Лайонел вот-вот готов был сорваться. Макдональд решил дать ему ненадолго расслабиться, а потом нанести главный удар. Прежде чем снова обратиться к свидетелю, он кивнул судье.

– Я согласен с вами, Лайонел. Мы собрались не для того, чтобы обсуждать поведение вашего отца. Скажите, вы честный человек?

– Любой джентльмен с Юга – честный человек.

– А не были ли показания Ливонии вырваны у нее силой?

– Конечно, нет. В этой бумаге только то, что она хотела сказать. Она очень долго держала все это в себе, потому что боялась.

– Чего боялась?

– Что черномазые возьмутся за нее. Моя мать знала, что, если она обо всем расскажет, мамаша этого ниггера убьет ее.

– Я прошу присяжных не обращать внимания на это дурацкое заявление, – вмешался Бернс. – Этот человек говорит о вещах, о которых он не может судить с уверенностью.

– Если мать подсудимого столь жестокая и опасная женщина, как вы ее представляете, почему она сразу не расправилась с Ливонией и не убежала?

– У нее на это не хватило смелости, вот почему. Не сообразила в силу своей глупости.

– После смерти вашего отца вы нечасто встречались с матерью, не так ли?

– Мне было очень тяжело наблюдать, как она теряет зрение. Мы с братом остались жить в доме, а она со своей черномазой служанкой переехала в особняк недалеко от границы наших владений.

– Вы вступили во владение имуществом вашего отца?

– Пытался.

Харрисон кивнул, подошел к присяжным и окинул их взглядом.

– Вот как я себе это представляю. Лайонел утверждает, что показания матери не были вырваны у нее силой, и ожидает, что вы ему поверите. Ведь он, в конце концов, белый, а значит, мы должны верить ему, а не Адаму, не так ли? Однако мне, видимо, стоит попытаться выяснить правду. Если он лжет в чем-нибудь одном, он вполне может солгать и в другом, верно? Лайонел, как вы находите наш небольшой городок?

– Он просто чудесный.

– А здешние люди вам нравятся?

– Да. Они очень приятные.

– На прошлой неделе вы провели много времени в Блю-Белл?

– Да, нам с братом пришлось побывать в городе. Мы хотели отправиться верхом в горы, но не нашли прокатных лошадей.

– Вы бывали в прекрасном магазине Моррисона?

– Да.

– А в салуне?

– Да.

– Короче говоря, вы встречались с большим количеством приятных людей, не так ли?

– Да.

– Приходилось ли вам сталкиваться с теми из местных жителей, кто бы вам не понравился?