Барбара Картленд - Нежданное счастье

Она молилась до тех пор, пока не услышала, что пожаловали служанки с горячей водой для ее ванны, как делали всегда перед ужином.

Она с огромным трудом держала себя в руках, разговаривая с горничными на их родном языке, и надеялась, что выглядит спокойной.

Сегодня вечером она заявила им, что у нее болит голова, и потому она не сойдет к ужину, а просит их принести ей легкие закуски прямо в комнату.

Они очень озаботились тем, что ей нездоровится, и потому, чтобы ее притворство не раскрылось, приняв ванну, она улеглась в постель и обессиленно откинулась на подушки.

— Надеюсь, с вами ничего серьезного, мисс, — сказала одна из горничных. — Здесь иногда свирепствует лихорадка, и тогда люди чувствуют себя очень плохо.

— Со мной все будет в порядке, — ответила Титания. — Я просто немного переутомилась.

— Это все ваши катания верхом, — вставила другая служанка и продолжила: — Я слыхала, что его величество привез раненого маленького мальчика к его матери, когда ездил верхом на прогулку сегодня утром.

— Кто рассказал вам об этом? — спросила Титания.

— О, да все об этом только и говорят внизу, а весь город поражен добротой нашего короля.

Титания не смогла сдержать улыбки, поскольку надеялась, что именно так подданные станут отзываться о своем повелителе.

Она лишь опасалась того, что Софи узнает о ее совместных прогулках с королем, поскольку служанки, ухаживавшие за ней, естественно, были осведомлены об ее утренних экзерсисах.

Когда они пожаловали, она уже вышла из комнаты, а по возвращении сменила костюм для верховой езды. Титания взяла с них слово, что они никому не скажут о том, что по утрам она катается верхом.

И вот теперь она задавалась вопросом, представится ли ей вновь такая возможность.

Она решительно не представляла, что станется с Софи после того, как король вынесет обвинение принцу Фридриху, и ей даже не хотелось думать о том, какое наказание предусмотрено в Велидосе за государственную измену.

Зато она прекрасно знала, что в таких случаях в лондонском Тауэре осужденному отрубали голову.

Титания пребывала в таком волнении, что не смогла съесть ни кусочка тех изысканных блюд, что ей подали в спальню на ужин.

Когда поднос с угощением унесли, она сказала служанкам, что не желает, чтобы ее беспокоили, поскольку собирается поспать, и они в ответ пожелали ей покойной ночи.

Наконец-то она осталась одна.

Она терзалась дурными предчувствиями и буквально сходила с ума оттого, что не знала, что происходит внизу и что сейчас делает король.

Ей было мучительно больно представлять, что в самый последний момент случилось что-либо непредвиденное и он погиб.

— Я люблю его… я люблю его , — молилась Титания. — Прошу тебя, спаси его .

Много позже, уже около полуночи, когда Титания еще не спала и продолжала молиться, она вдруг услышала стук в соседнюю дверь, которая вела в ее будуар.

Она спрыгнула с постели и, набросив домашнее платье, бросилась к двери.

На пороге стоял Дарий.

— Что… случилось? — выдохнула она.

— Все в порядке, — ответил Дарий. — Вы спасли жизнь его величеству.

Титания сделала глубокий вдох и лишь величайшим усилием воли заставила себя не разрыдаться от облегчения.

— Благодаря вам его величество подготовился и, когда в библиотеку вошел принц Фридрих, за портьерами уже спрятались свидетели того, что он намеревался предпринять.

Он рассказал Титании о манекене, о том, кто выступил в роли свидетелей и как они с Кастри затаились на балконе.

— Его королевскому высочеству было явлено милосердие, — закончил Дарий свой рассказ. — Его величество отправил его и принцессу в ссылку на Платикос. Это очень красивый остров, на котором есть чудесный дворец, построенный еще дедом его величества для отдыха.

— И они должны будут… оставаться там? — с опаской поинтересовалась Титания.

— Им запрещено покидать остров, но в остальном у них будет все, что они только пожелают.

Облегчение оказалось настолько неожиданным и ошеломляющим, что Титания даже испугалась, что сейчас у нее подогнутся колени и она упадет на пол.

— А теперь я вынужден покинуть вас, — сказал ей Дарий, — потому что его величество пожелал, чтобы вы немедленно узнали обо всем, а также просил вам передать, что завтра утром он не сможет отправиться с вами на прогулку.

— Да, разумеется, я все понимаю.

— Вы повели себя храбро, и все, кто знает правду о случившемся, считают себя в долгу перед вами и выражают вам самую искреннюю благодарность.