Барбара Картленд - Нежданное счастье

Ее личико в форме сердечка было очень юным и невинным.

Во взгляде ее огромных серых глаз, казалось, распахнувшихся на пол-лица, не было и тени флирта или кокетства. Напротив, в них таилось какое-то волшебство.

При этом она выглядела так, словно принадлежит реке и вересковым пустошам, а не тому миру, в котором жил он.

Одета она была опрятно и безыскусно, но лорд Руперт заметил, что в ее волосах, выбившихся из-под шляпки, проскальзывает рыжинка, и уверился в том, что в ее жилах течет шотландская кровь.

Тем не менее он еще не встречал шотландки, похожей на нее, и потому задался вопросом, уж не привиделась ли она ему.

Много позже, лишь узнав ее, он понял, что она была частью той мечты, что всегда жила в его сердце, но которую он уже отчаялся встретить в действительности.

Словом, лорд Руперт во все глаза смотрел на Иону, а Иона смотрела на него.

Между ними протянулась какая-то ниточка, установилась связь, которую нельзя было выразить словами или объяснить.

Они просто влюбились друг в друга с первого взгляда.

Лорд Руперт наотрез отказался подумать, о чем умолял его отец, и отложить день их свадьбы.

Они с Ионой обрели друг друга, и более ничто в мире не имело для них значения.

Отец лорда Руперта, старый герцог, пришел в ярость, хотя и признавал, что Иона — леди, а ее отец — уважаемый глава небольшого клана.

— Но они, — в бешенстве орал он на сына, — все равно недостаточно хороши для Старбруков!

Весьма сомнительно, впрочем, что лорд Руперт слышал или понимал то, что ему говорили, поскольку потерял голову от любви и лишь считал дни, оставшиеся до свадьбы с Ионой.

Он оказал собственному семейству должное уважение, пригласив ее вместе с ее родителями в Старбрук-холл еще до свадьбы.

Он вел себя как настоящий джентльмен, и старый герцог проявил вежливость по отношению к отцу и матери Ионы, но, оставшись с сыном наедине, вновь накричал на него.

— Хорошо-хорошо, она красива, не стану оспаривать очевидное! — бушевал герцог. — Но на протяжении вот уже многих веков Бруки женились на равных себе, а, что бы ты ни говорил, эта женщина тебе не ровня.

Когда Иона с родителями возвращались в Шотландию, лорд Руперт отправился вместе с ними, и они скромно обвенчались в церкви Кирка, где была крещена Иона.

Во время свадебного путешествия лорд Руперт сначала повез супругу в Париж, а уже оттуда — в Венецию, Афины и Каир. Он хотел, чтобы она повидала мир, и надеялся, что эта поездка развлечет ее так же, как неизменно очаровывала его самого.

Она наслаждалась каждым мгновением их медового месяца и всем, что им довелось повидать, с той же непосредственностью, с какой любила его.

Они настолько хорошо подходили друг другу, что инстинктивно понимали, о чем думает или чего хочет каждый.

Вскоре у них родилась Титания. Лорд Руперт и его жена обожали свою маленькую дочурку, и его нисколько не волновало, что Иона может более никогда не иметь детей.

В доме царили любовь и радость, поскольку родители были совершенно счастливы и души не чаяли в своем единственном ребенке.

Титания путешествовала вместе с ними и ночевала в странных местах. Иногда — в палатке или на спине верблюда.

Временами она сворачивалась в калачик между отцом и матерью прямо на открытом воздухе, когда они путешествовали по незнакомой местности и не могли найти подходящего места для ночлега.

Это был опыт такого рода, который привел бы в восторг большинство мальчишек, но девочки его отнюдь не приветствовали бы.

Но Титания от всего сердца наслаждалась каждой минутой, и для нее мир, состоявший из отца и матери, заключал в себе лишь любовь и безмерное счастье.

Потом лорд Руперт с супругой трагически погибли в железнодорожной катастрофе, возвращаясь домой после короткой поездки в Уэльс.

Для Титании это означало конец прежней жизни.

Так получилось, что за одну ночь она перестала быть ребенком: ее родители погибли, и она как будто сразу стала взрослой, столкнувшись со всеми неприятностями и бедами, ожидающими тех, кому пришлось взрослеть слишком быстро.

После похорон дядя приказал Титании собирать вещи.

— Ты будешь жить со мной в Старбрук-холле, — распорядился он.

Она пыталась уговорить его позволить ей остаться в доме, где родилась и выросла, ведь она была так счастлива здесь с отцом и матерью, но он коротко бросил ей, что это невозможно.

Впоследствии ей сообщили, что дом будет продан со всем его содержимым, причем девушке не разрешили оставить на память даже какой-нибудь маленький предмет обстановки, которую она так любила.