Никола Корник - Талисман для графа

Роб положил бумагу, а на его губах продолжала играть улыбка.

– Черт! Не могу поверить. Это законно, Черчуард? Нотариус заерзал в кресле.

– Полагаю, что, законно, милорд. Вдовствующая графиня была в своем уме, когда составляла завещание, и оно засвидетельствовано и подписано должным образом. Конечно, вы можете его опротестовать, но я вам этого не посоветовал бы. Вам придется обращаться в суд, а это вызовет много разговоров.

– И я стану посмешищем, – сказал Роб и снова бросил взгляд на завещание. – Как я вижу, кузен Ферди будет и бабушкиным наследником вместо меня, если я не смогу выполнить условий завещания.

Это немного сурово. Да Ферди не в состоянии пробыть холостяком и десяти дней, не говоря уже о сотне. – Глаза Роба весело сверкнули. – А как проследить за выполнением требования, Черчуард? Не являться же к вам с ежедневным докладом?

Нотариус снова покраснел.

– Пожалуйста, милорд, не надо шутить по этому поводу! Я уверен, что леди Селборн не могли прийти в голову столь неделикатные мысли. Нет сомнений, что вы поступите по совести.

Роб встал.

– Простите, если я вас обидел, Черчуард. – Глаза его по-прежнему смеялись.

– Все ясно, не так ли? Чтобы унаследовать достаточное для восстановления Делаваля состояние, я должен подчиниться требованиям обоих завещаний.

Поспешная женитьба, а затем сто дней воздержания. – Он протянул руку. – Спасибо, Черчуард. Вы, как всегда, очень помогли. Прошу прощения, если мое отношение к условиям завещаний оказалось не очень почтительным…

Мистер Черчуард с чувством пожал ему руку.

– Вовсе нет, милорд. Я вас понимаю. Поверьте: я решительно советовал обоим моим клиентам отказаться от необычных условий завещаний, но они были непреклонны.

Серьезное выражение на лице Роба сменилось улыбкой.

– Благодарю, Черчуард, но вы могли бы этого мне не говорить. Я прекрасно понимаю щекотливость положения, в котором вы оказались, и ценю вашу поддержку. Когда я найду возможность выполнить условия завещаний… или не смогу этого сделать, то дам вам знать.

Он ушел. Черчуарду был слышен его голос, когда он прощался с клерками, а затем удаляющиеся твердые шаги.

Нотариус тяжело опустился в кресло и потянулся к нижнему ящику письменного стола, где держал потаенную бутылочку хереса, припрятанную для крайних случаев. Встреча с графом Селборном, несомненно, была именно таким случаем. С подобным испытанием ему еще не приходилось сталкиваться, и он выдержал его лишь благодаря хладнокровию Роберта Селборна.

Мистер Черчуард налил себе немного хереса и выпил маленькими глоточками.

Он от всей души рассчитывал на то, что Роберт Селборн сможет подыскать себе невесту на свадьбе кузины. Ему нравился этот молодой человек, и он желал Селборну счастливого брака. Обычно вынужденные браки, заключенные в спешке, не предвещают ничего хорошего. Мистер Черчуард печально покачал головой. Лишь незаурядной женщине под силу принять предложение графа Селборна, обусловленное противоречивыми требованиями завещаний его родных.

Мистер Черчуард допил херес и положил документы Селборна обратно в ящик.

Затем налил еще вина. Он это заслужил!

Мисс Джемайма Джуэлл нагнулась и выдвинула из угла спальни большой сундук.

Она откинула крышку и почувствовала щекочущий нос запах лаванды. На дне сундука под стопкой накрахмаленных простыней и других вещей, предназначенных для приданого, лежало то, что она называла «свадебным нарядом».

Развернув его, Джемайма заметила:

– Вполне сойдет… хотя надо бы погладить.

Ее брат Джек стоял, опершись о спинку кровати. Склонив голову набок, он придирчиво осмотрел платье.

– Джем, а не выросла ли ты опять?

– Нет, конечно. – Джемайма метнула на него взгляд. – Мне двадцать один год, Джек, и я уже не школьница.

Брат усмехнулся.

– И все же платье тебе коротко. Лодыжки выглядывают.

Джемайма вздохнула. Она ненавидела свой «свадебный наряд». Это было лучшее воскресное платье трубочистки, сшитое специально для свадеб и других празднеств: слегка присборенная жесткая черная юбка из батиста, белая сорочка и узкий черный жакет с блестящими пуговицами, напоминающими кусочки угля. Платье дополняли черные шелковые чулки и начищенные черные башмаки. Волосы полагалось спрятать под сеткой, украшенной бисером и блестками.

Родители Джемаймы наряжали ее таким образом с детских лет, чтобы она вместе с братом Джеком зарабатывала деньги на свадьбах, где дамы умилялись на их хорошенькие личики и целовали на счастье. Они всегда пользовались успехом, так как считалось, что трубочист на свадьбе – это своего рода талисман, приносящий благополучие. Дамы по-прежнему обожали черноволосого, кудрявого, с озорными темными глазами Джека, который в свои двадцать три года вызывал у них прилив чувственности. Знатных леди весьма привлекает легкий флирт с мужчиной из «низов», с негодованием подумала Джемайма.