Патриция Хэган: Вино любви

Она направилась к двери, но Клаудия схватила ее за руку. Никогда еще Холли не видела мать в такой ярости.

– Что ты задумала? – воскликнула Клаудия, но Холли, высвободившись, бросилась прочь. Идя к лесу, она думала: «Будь прокляты эти янки, будь проклят Джарвис Бонхэм вместе с его деньгами!»

Вздохнув, Холли вошла в виксбургскую контору по сбору налогов.

Утренний свет едва пробивался в комнату сквозь грязные окна. За длинной стойкой, единственным предметом мебели, стоял высокий лысеющий мужчина. Перед ним лежали большие книги в толстых кожаных переплетах, куда он вносил записи о собранных налогах.

Холли заняла очередь, чувствуя на себе любопытные взгляды посетителей. Конечно же, она выглядела странно в старых дедушкиных брюках, подпоясанных веревкой и закатанных чуть не до колен, и в его же рубашке! Волосы Холли заплела в косу. Да, все это выглядит смешно, но как одеться молодой девушке, которая добирается до города на муле? Холли заметила, что один из мужчин беззастенчиво рассматривает ее.

Подойдя наконец к стойке, Холли увидела недоброжелательное лицо клерка.

– Ну? – Он презрительно прищурился.

Немного помедлив, она произнесла:

– Мое имя Холли Максвелл. Я хотела бы узнать, какой налог должна выплатить за свою землю.

Он удивленно поднял брови:

– Мисс Максвелл, надеюсь, вы намерены сообщить мне не только ваше имя?

– Возможно, – пояснила Холли, – эта земля числится за моим дедом, Дэниелом Дж. Максвеллом. Он умер, завещав мне поместье, примыкающее к владениям моего отца Уэсли Максвелла.

– Вы дочь Уэсли?! Внучка Дэниела?! – Клерк тот час смягчился. – Я помню вас совсем маленькой девочкой, однако вы неузнаваемо изменились. Что ж, давайте посмотрим. Максвелл. Ну вот. – Он кивнул. – Да, земля числится за вашим дедом. Предъявите мне его завещание, и она будет числиться за вами. – Клерк перегнулся через стойку и шепотом добавил: – Увы, налоги не выплачивались с самого начала войны, поэтому сумма составляет теперь почти двести долларов. Я знаю, что у вас нет таких денег. Впрочем, многие теряют земли куда более ценные, чем ваша и…

– Мне хорошо известно, как северяне наживаются на бедах людей, сэр, – прервала его Холли. – Я найду способ заплатить налоги.

– Сегодня вторник. В пятницу земля будет выставлена на продажу, – предупредил ее клерк. – Если в четверг вы не внесете деньги, ваша земля пойдет с аукциона. Вы умная девушка, и надеюсь, отнесетесь к моим словам спокойно. Я слышал, что мистер Джарвис Бонхэм хочет купить земли вашего отца, вероятно, и деда тоже.

Холли бросила на клерка негодующий взгляд:

– Передайте Джарвису Бонхэму: скорее снег выпадет в аду, чем он или какой–нибудь другой северянин приберет мою землю к рукам!

Девушка вышла на улицу и поспешила к ювелирному магазину мистера Гарингтона. На звук колокольчика вышел приземистый мужчина и, окинув взглядом бедно одетую девушку, сразу потерял к ней интерес.

– Я не подаю милостыни, – сказал он, – но если вы голодны, зайдите в дом со двора. Моя супруга, возможно, найдет для вас что–нибудь.

Он уже собирался скрыться, но Холли остановила его:

– Вы мистер Гарингтон? У меня к вам дело.

– Какое? – осторожно спросил он.

Сунув руку в карман брюк, девушка извлекла оттуда носовой платок и развернула его. Мистер Гарингтон с удивлением увидел у нее на ладони изумрудную брошь.

– Прекрасная вещица, не правда ли? – Холли через силу улыбнулась. – Она принадлежала моей бабушке. Я хочу продать ее.

Ювелир впустил девушку в дом, достал лупу и внимательно рассмотрел брошь.

– Это работа настоящего мастера. – Мистер Гарингтон с подозрением взглянул на девушку.

– Я продаю эту брошь, чтобы заплатить налоги за свою землю, – быстро пояснила Холли. – Впрочем, если мое предложение вас не интересует, я обращусь к кому–нибудь другому.

Ювелир снова посмотрел на брошь через лупу.

– Восхитительно! – Он улыбнулся. – Очевидно, вам очень нужны деньги, иначе вы не расстались бы с этой вещицей. Ладно, я готов проявить щедрость и дать вам за нее пятьдесят долларов.

Холли выхватила у него брошь:

– Сэр, вы шутите! Пятьдесят долларов?! Это… безумие!

– Послушай, девочка, сейчас, когда у людей нет денег, никто не хочет покупать драгоценности. Я делаю тебе любезность и советую согласиться.

Холли пошла к двери, но ювелир, преградил ей дорогу.

– Сто! – выпалил он, прокручивая в уме имена богатых янки. – Сто! И ни пенсом больше!