Хизер Грэм: Пленница

Джеймс стоял в импровизированном судебном зале. Сам генерал Джесэп, печальный, усталый, похожий на старого бульдога, восседал за столом вместе с генералом Эрнандесом, капитаном Моррисоном и молодым армейским адвокатом Питом Хардингом. Забинтованного Джона Харрингтона принесли на носилках.

Генерал Джесэп распорядился, чтобы слушания были закрытыми, но о них узнали, и зал был заполнен не только военными и репортерами, но и жителями Сент-Августина. Умолкнув, Джеймс услышал скрип карандашей по бумаге: это художники старались запечатлеть происходящее.

Сначала Джеймс оделся как обычно: брюки европейского покроя, сапоги, повязка на голове и серебряный медальон, подаренный ему Оцеолой много лет назад, тот самый, что спас Типу от беды. Но Джаррет просил брата доказать, что он способен жить и в мире белых людей. Поэтому Джеймс надел сюртук, белую сорочку и собрал волосы в косичку на затылке. Ему не раз приходилось выступать с речами, и он не сомневался, что покажет себя с хорошей стороны. Джеймс также полагал, что более всего ему на руку сыграют нынешние трудности Джесэпа.

Газетчики вцепились в генерала мертвой хваткой. Многих белых, кого ранее не смущала жестокость по отношению к семинолам, крайне неприятно поразило, что Джесэп велел схватить Оцеолу, явившегося на переговоры под белым флагом. Взрыв возмущения прокатился по всей стране, страсти еще не улеглись.

— Я требую справедливости, поскольку это мое право. Но даже ради спасения жизни я не соглашусь охотиться за индейскими вождями, как гончая, и не предам тех, кто обратится ко мне за помощью. Точно так же, господа, я никогда не обману доверия и не предам белых друзей. Полагаю, многие здесь это подтвердят. Господа, моя судьба в ваших руках. Моя душа принадлежит лишь мне одному.

Когда Джеймс произнес заключительные слова, в зале воцарилась мертвая тишина, но потом поднялся невообразимый шум.

До выступления Джеймса его обвиняли в убийстве и в том, что он устроил резню. В защиту Джеймса выступили Джаррет, молодой солдат Нунан, а также те, кто уцелел после расправы Выдры с белыми. И все же он знал, что его жизнь зависит от него самого. Сейчас, когда толпа неистовствовала, Джеймс понял, что в зале у него есть друзья. И надеялся, что их много.

Джесэп стукнул по столу, призывая всех к порядку. Быстро посовещавшись с сидящими рядом, он поднялся.

— В связи со смертью майора Майкла Уоррена никаких обвинений против Джеймса Маккензи выдвинуто не будет. Мы считаем это самозащитой, ибо майор Уоррен не имел полномочий вешать людей. Мы также убеждены, что к нападению у форта Деливеренс господин Маккензи непричастен. Поскольку отец подследственного был белым и обладал законным правом на собственность в этом штате, мы не можем требовать, чтобы Джеймс Маккензи покинул эту территорию. Поэтому, господин Маккензи, вы свободны и вправе поступать по своему усмотрению.

И снова поднялся страшный шум. Услышав радостный возглас, Джеймс устремился сквозь толпу к жене.

Жена…

Это слово ласкало его слух.

Она бросилась в его объятия и поцеловала на глазах у всех.

Их окружили репортеры, наперебой задавая вопросы. Каковы были отношения Тилы с отчимом? Что она думает о войне, о том, что Джесэп взял в плен Оцеолу?

— Я думаю, — сказала она, — Что мой муж хотел бы повидаться со своей дочерью.

Джаррет и Тара с трудом пробрались сквозь толпу. Хотя его брата освободили, Джаррет был несколько мрачен. Когда все наконец выбрались из зала суда, Джаррет быстро провел их к карете. Тара поцеловала Джеймса и Тилу. Джаррет обнял брата и пообещал откупорить шампанское, как только они доберутся до дома в Сент-Августине.

Так приятно было вновь оказаться в доме брата! Джеймс снова обрел семью. С ним были Джаррет и Тара, Йен, Дженифер, с которой ему приходилось столько раз расставаться. Глаза этой прелестной девочки так напоминали Джеймсу глаза ее матери, кожа имела нежный медный оттенок, а волосы были густые и волнистые, как у всех Маккензи. Тила говорила правду, утверждая, что Дженифер — любящая дочь. Она не отходила от отца ни на шаг.

И еще у Джеймса была теперь Тила — та, что вернула его к жизни. Любовь ее не знала границ, преодолевала все препятствия.

Скоро его семья увеличится. У Йена появится маленькая сестренка или братишка, как и у Дженифер.

Поздно вечером Джаррет встретился с Джеймсом в библиотеке.

— Сегодня прекрасный день. — Джеймс поднял рюмку с бренди. — Спасибо тебе. Джаррет кивнул: