Барбара Картленд - Строптивая принцесса

Зенка знала, что с минуты на минуту начнется парад «голубых мундиров», за которым Виктория будет наблюдать с балкона, а затем состоится церемония вручения подарков.

Как будто угадав ее мысли, раздался возглас:

— Дорогу Ее Величеству!

Зенка поспешно встала, и в этот момент в зал, шурша черными шелками, вошла королева и направилась к балкону.

Только вечером, когда закончился обед, на котором королева присутствовала в платье, расшитом серебряными розами, трилистниками и чертополохом [1] Символы Англии, Ирландии и Шотландии (прим. перев.). , кузины продолжили свою беседу. Они направились в Китайский зал, чтобы полюбоваться на фейерверк, и Вильгемина вновь начала ныть:

— Так и знала, что ты не останешься танцевать!

— Я так устала за сегодняшний день, что у меня гудят ноги, — призналась Зенка, наблюдая за взлетающими в небо разноцветными искрами. — Посмотри, какое чудо! В жизни не видела ничего красивее!

Но Вильгемине было не до фейерверков.

— Я хочу выйти замуж за короля, — неожиданно оказала она.

— За короля? — переспросила изумленная Зенка. — Почему?

— Из меня выйдет отличная королева. А в бриллиантах я буду выглядеть даже лучше принцессы Уэльской, — не моргнув глазом заявила Вильгемина, у которой под действием выпитого за обедом вина развязался язык.

Зенка едва удержалась от смеха. Вильгемине проще было бы забраться на луну, чем пытаться соперничать с принцессой Уэльской, которая по праву считалась первой красавицей в королевской семье.

Каждый раз при виде принцессы Зенке казалась, что та не идет, а парит над землей, а уж не восхититься лебединым изгибом шеи Александры и ее чарующей улыбкой было просто невозможно.

— Мне кажется, что кузине Александре приходится нелегко, — тихо проговорила Зенка.

— Это ты о любовных похождениях принца? — Вильгемина презрительно махнула рукой. — Подумаешь! Зато у нее есть бриллиантовая тиара, ожерелье и она будет королевой.

— Я думаю… — задумчиво начала Зенка.

— Не о чем тут думать! — оборвала ее Вильгемина. — Я хочу быть королевой. Хочу! Все европейские принцессы давно пристроены, а до меня никому нет дела. Это несправедливо!

В ее голосе прозвучали горькие ноты, и Зенке стало жаль кузину.

— Но в Германии столько герцогств и княжеств, — сочувственно сказала она. — Неужели там нет холостых монархов?

— Ни одного: все давно женаты, — мрачно покачала головой Вильгемина.

Зенка и сама знала, что на все более или менее важные троны в Европе королева Виктория уже успела посадить своих дочерей и внучек. И все они: Викки, крон-принцесса Германии, Алиса Гессенская, Элен Шлезвиг-Голштейнская и многие другие — присутствовали на обеде.

Похоже, бедной Вильгемине и впрямь было не на что надеяться.

— Вспомнила! — воскликнула с торжеством Зенка. — Каранийский король Миклош не женат!

Но, к ее удивлению, хмурое лицо кузины стало не радостным, а еще более угрюмым.

— За этого человека я бы никогда не вышла замуж! — отрезала она.

— В чем дело? Чем он тебя рассердил? — спросила удивленная Зенка.

— Это не человек, а грубое, противное животное. Кроме того, у него обезображено лицо и повреждена нога, — в сердцах выпалила Вильгемина.

— Но тебе-то что он сделал? — продолжала настаивать Зенка.

— В прошлом году он был здесь на балу.

— Да? — удивилась Зенка. — Я его не помню.

В этом не было ничего удивительного, так как в прошлом году ей было только семнадцать и ее отправили спать вместе с другими малолетками.

— Так что случилось? — с любопытством повторила Зенка.

— Король не мог танцевать из-за поврежденной ноги, — медленно заговорила Вильгемина. — Мне стало его жаль, и я решила побеседовать с ним.

Она сделала паузу, и в ее глазах вспыхнул злобный огонек.

— Я на мгновение отвернулась и тут же услышала, как он сказал мужчине, стоявшему рядом с ним: «Уберите от меня эту толстую фрау! Меня от нее уже тошнит».

Зенка прикусила губу, чтобы не расхохотаться.

— Как он нехорошо повел себя, — с трудом проговорила она.

— Он говорил по-каранийски, — мрачно продолжала Вильгемина. — Наверное, думал, что я ничего не пойму, но ошибся. Я дала клятву, что никогда, ни при каких обстоятельствах не скажу ему ни слова.

— Тебя можно понять, — согласилась Зенка, подумав, однако, что нельзя осуждать короля Миклоша. Ей было легко представить, как навязчиво и бесцеремонно держалась Вильгемина, оказавшись в обществе неженатого монарха.