Дебора Мей - Яблоня греха

— Неужели вы уедете от нас? — удивленно спросила Марциана.

— Мы собираемся вернуться в Прагу. Там находится особняк моего бывшего мужа. Теодор давно хотел побродить по улочкам этого необыкновенного города, где в давние времена жило много чародеев и алхимиков. Правда, мы еще не обсуждали это, но можем это сделать в любой момент, правда, Теодор?

— Все теперь окончательно прояснилось, — облегченно вздохнул Генрих. — А теперь, пожалуй, вы простите нас. Моя супруга, как вы понимаете, смертельно устала сегодня. Ее нужно уложить в постель. Вы останетесь у нас? Я сейчас распоряжусь, чтобы для вас приготовили комнаты.

— Нет-нет, — решительно отказалась Каролина. — Невесте не полагается спать под одной крышей со своим женихом. Это же неприлично. Так ведь, Дитрих? Да и барон Теодор, разумеется, такого же мнения.

— А… вы, фрау Лили? — с легкой запинкой обратился барон к своей новоявленной сестре.

Но она не успела даже рта открыть, как все та же графиня твердо заявила, не обращая внимания на возмущение, написанное на лице брата:

— Она поедет с нами. Я ведь уже сказала, что предложила фрау Флеранс место экономки в поместье моего брата.

— Спасибо, ваша светлость, — смущенно ответила Лили. — У меня есть кое-какой опыт, а, кроме того, я очень экономная хозяйка.

— Со мной моя сестрица, разумеется, не посоветовалась, — пробурчал Дитрих, но, встретившись глазами с кротким печальным взглядом своей будущей экономки, вдруг замолчал и, покраснев, стал внимательно разглядывать ее ладную фигурку и милое личико. — Что ж, пожалуй, вы справитесь со своей работой ничуть не хуже прежней моей домоправительницы. По крайней мере, у вас не будет многочисленных родственников, с которыми вы захотите отмечать бесконечные праздники… — заметил князь и тут же осекся, сообразив, какую глупость ляпнул.

— Мы проводим вас до дверей. Теперь у нас уже нет дворецкого, который мог бы это сделать, — предложил Генрих.

Проводив гостей, супруги пожелали дяде спокойной ночи и собрались отправиться в свои комнаты, но барон Теодор остановил их:

— Послушайте, — немного удивленно заметил он. — Неужели я действительно сделал предложение Каролине? Честно говоря, сам я этого не помню.

— Вы будете очень счастливы, дядюшка, — с улыбкой заметила Марциана.

— Вы так думаете, моя, дорогая?.. Интересно, что сохранилось в Праге со времен гуситов…

— Спокойной ночи, дядя, — снова повторил Генрих. — Попрощайся с ним, Марси, иначе разговор затянется до самого утра.

По дороге наверх он взглянул на нее и нежно поинтересовался:

— Устала, моя любимая?

— После того, что произошло, это неудивительно.

— Конечно, но я заранее предупреждаю тебя, что если маленькая Анна окажется сейчас в твоей постели, я тут же отправлю ее в свою спальню.

— Я уверена, что Ванда уже сама отнесла малышку в ее комнату. Обещаю тебе, что буду совершенно одна в постели.

— Ну, что ж, — пробормотал он. — Это мы посмотрим, — и Генрих, не останавливаясь возле своих покоев, решительно прошел в спальню жены.

Когда несколько минут спустя супруг начал помогать ей снимать платье, Марциана спросила его с хитрой улыбкой:

— Неужели вы действительно подумали, что у меня есть тайный любовник, мой господин?

— Только на очень короткое время, — пробормотал он, освобождая ее плечо от мягкой ткани платья и наклоняясь, чтобы поцеловать обнаженную кожу. — Твои волосы еще влажные, — сказал он чуть позже. — Я добавлю дров в огонь, чтобы ты не простудилась.

— Как я понимаю, сегодня ночью я не буду спать одна в моей постели?

— Нет.

— Почему все-таки ты повернул коня обратно, когда мчался за мной в Магдебург?

Отсвет огня четко вырисовывал его красивый профиль.

— Я не мог заставить себя поверить в твою измену. Ты часто выводила меня из себя, но я считал тебя принципиальной и цельной натурой. Я верил в тебя, Марси… — сказал он, вернувшись от камина. — Мне хотелось бы, чтобы ты также верила мне.

— Я верю тебе, — ответила Марциана, уткнувшись ему в грудь. Ее голос почти перешел в шепот. — И я отказывалась верить в твою подлость даже тогда, когда увидела тебя в том доме.

— Черт возьми! Когда это ты меня там видела?

— Я видела твою фигуру, твой костюм, твои руки и губы… Недлиц был очень похож на тебя. Но поскольку он являлся твоим дворецким, никто не обращал на это внимания.

— Если ты мне простишь это сходство, то я скажу тебе… — ответил Генрих, лаская ее грудь, — что мужчина не должен обсуждать со своей женой хозяев и посетителей домов терпимости… — он нежно поцеловал ее и добавил: — Подумать только, я, счастливейший из мужчин, до сих пор не понимал, что люблю лучшую из женщин. И понял только тогда, когда было почти поздно.