Дебора Мей: Яблоня греха

Она так усиленно гребла, что смогла остановиться лишь тогда, когда колени ударились о дно реки. Задыхаясь от усталости и чувствуя, что у нее вновь начинает кружиться голова, Марциана поднялась во весь рост и побрела к берегу, спотыкаясь и раня ноги о попадавшиеся на дне камни и коряги.

— Ты дорого заплатишь за свою непокорность, моя крошка.

Наверно, если бы сейчас из воды вышел речной демон, Марциана не испугалась бы так сильно. А сводный брат ее супруга сильным рывком притянул к себе ее тело. Охваченная паникой, Марциана отчаянно закричала и забилась в его руках. Ужас пронизывал ее, но она как сумасшедшая дралась со своим палачом. Тело баронессы, облепленное мокрой сорочкой, было скользким и не позволяло Недлицу покрепче ухватить извивающуюся жертву.

Неожиданно Леопольд споткнулся обо что-то в воде и рухнул навзничь, от неожиданности, на мгновение выпустив Марциану. Она ринулась к берегу, пытаясь избежать преследования, и в тот миг, когда почти выбралась из реки, грянул гром. Запутавшись в мокром подоле прилипшей к ногам сорочки, баронесса упала на колени и в ужасе оглянулась, ожидая нового нападения.

Она увидела, как Недлиц с головой упал в глубокую воду, но через миг вынырнул и отчаянно забился на поверхности:

— Помогите! — закричал он, захлебываясь, и вновь погрузился в волны.

Марциана ползком выбралась на берег, но сил бежать у нее не осталось.

— Марси!

В эту страшную ночь баронессу уже, наверно, ничто не смогло бы удивить. Обернувшись на звук родного и любимого голоса, она с трудом поднялась на ноги и — упала в объятия Генриха.

— Ты… ты здесь?..

Супруг крепко прижал ее к своей теплой груди.

— Ты не объяснишь мне то, что я сейчас видел? Мне показалось, что ты танцевала с этим подонком полуобнаженная на берегу реки!

— Что ты… как ты… мог такое подумать! — задрожала от обиды Марциана.

— Прости меня, моя любимая, — Генрих принялся покрывать ее лицо успокаивающими поцелуями. — Я так обрадовался, что нашел тебя живой… Голова у меня пошла кругом от радости, и я не мог устоять, чтобы не подшутить над тобой…

— Он… он утонул?..

— Надеюсь, что это так и есть. Если бы у меня не было с собой пистолетов, я задушил бы его голыми руками, — мрачно заметил Генрих. — Он причинил тебе боль, любимая?

— Нет… Я смогла убежать прежде, чем он… Скорее я сама причинила ему боль, разбив о его лицо бокал.

— Если он выживет, я убью его, — пообещал Генрих. — А сейчас я хочу быстрее доставить тебя домой и уложить в теплую постель, — сорвав с Марцианы мокрую сорочку, он укутал дрожащую супругу в свой плащ и, подхватив на руки, понес к ожидавшей на дороге лошади.

Марциана прильнула к груди мужа и, закрыв глаза, слушала биение его сердца. Некоторое время они ехали в полном молчании, затем она произнесла сонным голосом:

— Как ты оказался здесь?

— Начну с самого начала. Моему доверенному лицу удалось узнать, что за всеми поломками на рудниках скрывается чей-то злой умысел. Люди Зондерса схватили одного из мошенников в тот момент, когда тот хотел ослабить подпорки. К сожалению, мерзавец твердил лишь одно: «Мне приказал его сиятельство… Герцог „М“ распорядился…»

— Это Леопольд Недлиц! — перебила его Марциана.

— Теперь я это точно знаю. До меня и раньше уже доходили слухи о каком-то таинственном господине. У меня не было оснований всерьез подозревать барона Теодора Манштейна, но на всякий случай решил не обращаться к нему за помощью.

— Как это глупо… Но теперь мне понятно, почему ты всем занимался сам.

— Я очень хотел разобраться в том, что происходит. Но теперь эта тайна ушла под воду вместе с нашим дворецким.

— Я знаю все. Он был настолько любезен, что поделился со мной своими планами. Мне страшно открыть тебе его тайну. Не знаю, как выдержишь… Дело в том, что он… твой сводный брат. Старший брат. А Лили — его и твоя сестра. Их мать была любовницей герцога Альфреда, твоего отца.

Марциана почувствовала, как окаменели руки ее мужа. Они долго ехали молча по ночной дороге, освещенной тихим лунным светом. Затем Генрих тяжело вздохнул.

— Я даже не подозревал об этом. Мой брат…

Что ж, теперь мне остается молить Бога, чтобы он остался в живых.

— Он был настоящим чудовищем… — и Марциана, запинаясь, пересказала мужу историю Недлица.

— Я вырос вместе с ним… Он всегда был умным, понимающим и таким…

— Таким же надменным и высокомерным, как и все Мансфельды… — подсказала жена. — Каролина говорила, что ей порой кажется, будто сам король прислуживает за нашим столом… Но как тебе удалось найти меня? Недлиц сказал мне, что ты отправился в Магдебург, поверив тому, что я сбежала от тебя…