Клаудиа Дэйн: Пари куртизанки

А может быть, и нет.

— Они вскоре уедут из города, не так ли? — спросила Амелия, переворачиваясь на живот и зарываясь лицом в подушку. Она вдруг ощутила необъяснимую печаль.

Хотя все так легко объяснялось: у нее не было мужа, который мог бы затащить ее в порыве страсти, к примеру, в чулан. Это и было причиной минорного настроения девушки, а беспрестанно моросящий дождь только усугублял грусть. Подобная погода была характерной для апреля, и не следовало из-за нее поддаваться печали. Но все же настроение не улучшалось.

— Завтра они покинут нас, — ответила Элинор, — даже если дождь не прекратится. Думаю, Блейкс хочет, чтобы Луиза оказалась подальше от его многочисленных братьев.

И тогда она останется одна, предоставленная самой себе в поисках герцога, и не будет никого, чтобы поделиться опытом. Элинор была слишком юна и к тому же еще даже не выезжала. Амелия день за днем прилагала все усилия, чтобы выглядеть милой, жизнерадостной и привлекательной для многих гостей и просто светских знакомых, которые, однако, продолжали игнорировать девушку.

Точнее, ей не уделяли внимания герцоги, а ведь только это имело значение, не так ли?

Амелия и Элинор молчали, подавленные ненастной погодой. Комната погрузилась в сумрак, горничная зажгла свечи, отблески огня заплясали на стенах, и девушки будто дремали в объятиях мягких диванных подушек.

Тут-то в комнату и забрел Хоксуорт, а это значило, что нужно привести себя в порядок, поскольку не следовало демонстрировать ни малейшей слабости в присутствии младшего брата.

— Что делаем? — спросил он, облокачиваясь о косяк двери и изучающе глядя на девушек. Молодой человек никогда не давал себе труда держаться только на собственных ногах, если можно было найти хоть какую-нибудь дополнительную опору.

Обе леди тут же выпрямились, Амелия провела рукой по волосам, а Элинор одернула платье.

— Полагаю, должно быть очевидно даже для тебя, Хоукс, что мы просто беседуем.

— Мне показалось, я слышал храп, — ответил тот, кланяясь Элинор в знак приветствия. Та вскочила, чтобы сделать реверанс, и тут же упала обратно на стул. Отношения Амелии, Хоукса, Луизы и Элинор напоминали скорее общение родных сестер и брата, чем кузенов, из-за похожего положения их семей: все четверо потеряли своих матерей, а их отцы были абсолютно невыносимы.

— У тебя разыгралась фантазия, — улыбнулась Амелия.

— Наверное, это я вздремнула, — в качестве оправдания произнесла Элинор. Попытка снова оказалась неудачной.

— Нет, дорогая, ты не права, — покачал головой Хоукс. — Я уверен, что слышал именно Амелию. Ее храп мне хорошо знаком. Кто же, кроме нее, способен так глубоко проваливаться в сон?

Нужно ли упоминать, что отношения между братом и сестрой были не самыми теплыми?

В то время как Амелия обладала абсолютно безупречной внешностью, осанкой и вкусом, а также с раннего детства определила свои цели, которым следовала с настойчивостью и страстью, достойными уважения, ее брат маркиз Хоксуорт, будучи на три года моложе сестры, оставался абсолютным лентяем. Каждое утро его камердинеру стоило титанических усилий вытащить своего мистера из постели. Хоукс еле передвигал ноги и, казалось, был готов заснуть каждую минуту. Амелию раздражал его бессмысленный образ жизни, но, разумеется, именно ее брат должен был унаследовать титул герцога.

Жизнь была несправедливой до абсурда.

— Откуда ты знаешь, что Амелия храпит? — спросила Элинор, в то время как Хоукс вяло пересек комнату и не спеша опустился на стул перед камином.

— Карета по пути в Шотландию, — вспомнил их путешествие кузен. — Моя сестрица храпела шесть дней подряд. Никогда не забуду этот звук, а ведь сначала я принял его за скрип колес. Но оказалось, что это Амелия.

— Я была простужена! — выпалила она, резко выпрямляясь. Все мысли о герцогах и замужестве моментально вылетели из ее головы.

— А еще был случай…

— Ах, замолчи, пожалуйста! — взорвалась Амелия. — Я абсолютно уверена, что очень тихо сплю. И никому при этом не мешаю.

Она знала, что утверждать подобное было не вполне логично, но Хоукс всегда обращал внимание только на недостатки сестры. А ведь она была такой милой, добропорядочной и уважаемой девушкой. Было совершенно очевидно, что из нее выйдет прекрасная герцогиня. Как же иначе?

— Кстати, Хоукс, — произнесла Элинор, выпрямляясь и подаваясь вперед. Ее кузен даже не пошевелился в ответ, так как это потребовало бы слишком больших усилий. — Не желаешь ли ты поделиться с нами своим мнением по важному вопросу, который мы с твоей сестрой как раз обсуждали?